С Доном Педро мисс Роксфорд познакомилась примерно год назад. Свели их её старые знакомые и необходимость быстро и незаметно вывезти из Мексики несколько не представляющих для самой блондинки культурной ценности предметов, за которые, впрочем, фанатичные любители майя и ацтеков готовы были заплатить немалые деньги. Дон, в чью сферу деятельности не входила контрабанда, за определенную сумму с удовольствием помог Шарлотте и обещал содействие в дальнейшем, если таковое будет. Так блондинка, сама того не ведая, вот уже в юбилейный пятый раз наведывается к врагу Мориарти, которому явно не следовало знать о её новых знакомствах.
Встреча не задалась как-то с самого начала. По крайней мере, с точки зрения Шарлотты, которой кроме низкопробного алкоголя гостеприимный хозяин ничего предложить не мог. А затянувшиеся переговоры не принесли желаемого результата – на этот раз Педро Сесилио Рамирес не мог помочь даме с Туманного Альбиона в её безынтересных делишках, зато, узнав о том, что Шарли распрощалась со своим телохранителем, активно начал предлагать подмогу в других вопросах. Настолько активно, что его правая рука оказалась сломанной о подлокотник стула, а не чувствовавшая себя отомщенной барышня была перенесена в подвал, где должна была расположиться и ожидать приговора Дона, которого в срочном порядке с открытым переломом повезли в ближайший травмпункт.
- Дерьмо мексиканское. Свернула бы в трубочку твое сомбреро и … , - дальнейшая судьба шляпки была слишком жестока, чтобы выпускать это в массы. Отметим лишь, что ругательства были на немецком, ибо остывшая от праведного гнева Шарлотта вовсе не горела желанием получить прикладом по голове, а не понимавший языка Шиллера и Гете мужлан, не обращая внимания на все это, приволок и довольно грубо скинул на пол барышню, которую во избежание ещё каких-либо эксцессов связали по рукам и ногам. Свет, что лился сверху из коридора, позволил осмотреть подвал. И удивилась Шарлотта не тому, что там отсутствовало что-либо, а тому, кого там увидела.
- Эстер? – Негромком спросила блондинка, когда дверь за верзилой захлопнулась и подвал вновь погрузился в темноту.

Отредактировано Charlotte Roxford (2014-05-17 12:43:07)

Прежде чем внять совету Эстер и помолчать, Шарлотта пропустила витиеватое ругательство, которое в определенном смысле можно было даже назвать изящным. Златовласка уселась поудобней, подобрав под себя ноги – вечер обещал быть занимательным. А затем, потирая запястья, на целостность которых столь бесцеремонно покусились мексиканские мачо со своими малоприятными, грубой работы веревками, невзначай буркнула что-то, отдаленно напоминающее: «Спасибо».
- Побег? – Переспросила Шарли, принимая бутылку с водой. Странно было слышать это от парламентера Мориарти. Если в том, что за мисс Николс король преступного мира готов заплатить Лотти не сомневалась, то вот на тему, будет ли распыляться и на сдачу от списанных миллионов заодно забирать и блондинку, её терзали смутные сомнения. Слишком в неравных положениях в его списке служак они должны были находиться. Поэтому странно было слышать от Эстер, которой оставалось лишь ждать счастливого освобождения, такое.
Только сейчас Шарлотта поняла, насколько ценным кадром был для неё Фил, и от скольких передряг успел уберечь.
«Вот он, сексизм в чистом виде! Приходишь одна, ломаешь грязные ручонки, которые тянутся к запретному плоду, а тебя ещё в подвал кидают! Возмутительно! Если я отсюда выберусь, немедленно найду себе ещё одного мальчика на побегушках.»
– А как же Босс, ценящий свои лучшие кадры? – Припоминая их недавний разговор с брюнеткой, шутливо заметила Шарли. Открыла бутылку и сделала несколько глотков. Не нектар богов, но жаловаться смысла не было. И не дожидаясь ответа, продолжила:
- Насколько я знаю этих засранцев, дисциплиной они не отличаются. Сейчас вечер, а их главарь повез этого индюка в больницу. Думаю, дону придется остаться в больнице, а значит и главному из его охраны и ещё нескольким молодцам. По сути, охранять оставшимся раздолбаям особо нечего – мы же глупые бабы и никуда от них не сбежим. А стращать их некому, так держу пари, что стоит подождать часа два, и они напьются в хлам. Вот тогда можно попробовать что-нибудь сделать.

«Да, да, да», - не без ехидства мысленно ответила Роксфорд на слова брюнетки. Это ж что надо делать, чтобы заварить такую кашу? Шарлотта почему-то сильно сомневалась, что Эстер в роли туристки смогла бы обозлить на себя всю мексиканскую мафию. Нет, конечно, было бы желание… Но в целом, деятельность с таким последствиями виделась только с подачки Мориарти, чей богоподобный образ стал рассеиваться быстрее с каждым днем.
- Не принимай близко к сердцу. Это я так… - миролюбивым тоном с толикой иронии сказала повеселевшая Лотти. Общий подвал и босс – достаточный повод, чтобы перейти на «ты» без брудершафта и поцелуев.  – Все равно по одну сторону баррикад, а принц на белом коне спасать не прискачет.
Если Эстер видела спасательную операцию, проводимую лично Джимом, который больше напоминал Рембо в таком ключе, то вот Шарли в своем воображение после их чаепития почему-то слабо верила в это. Её ещё не отпускала картина того, как Джеймс убегает от своей помощницы, держащей банку с фруктовым пюре, и воспоминание о том, что мужчина заставил хрупкую даму таскать увесистый труп. Поэтому Шарлотта было проще поверить в то, что гений преступного мира в своей пижамке с рисунком клевера, полетит в Ирландию и с армией леприконов пойдет выкашивать неприятеля. И вот тут-то точно был бы повод упасть в обморок.
- В смысле? – Самым что ни на есть удивленным тоном спросила Шарлотта. Если бы в подвале было достаточное освещение, то Эстер вполне могла бы лицезреть широко распахнутые глаза блондинки и даже приоткрытый рот. – Какая двойная игра, ты вообще о чем?
Минутная пауза, слышно было, как лихорадочно блондинка размышляла. «О нет!», - кричала её женская натура. «О да! Ты попала», - говорил внутренний голос. И почему-то говорил он голосом Эстер.
Златовласка вновь выругалась.
- Да я же не знала, что он с ними в контрах. Сложно за неделю разузнать о том, что знать тебе в принципе нельзя.

- А у собаки четыре лапы и хвост, - буркнула под нос блондинка. Она считала себя жертвой обстоятельств и простой неинформированности, однако, как и Эстер, это вряд ли было бы взято в расчет Джимом Мориарти. Оставалось надеяться, что гений консалтинга все-таки снизойдет полистать её личное дело, дабы узреть, что последняя сделка оказалась такой же удачной, как и переговоры мачо с мисс Николс, а некоторые обстоятельства вроде нанесенных моральных и не только травм не позволят Роксфорд поддерживать боле связь с Доном Педро. Терзаемая этими мыслями, златовласка не предала значения заминке англичанки. А если бы и заметила, то не знала бы в какую степь податься со своей бурной фантазией: то ли рисовать картины того, как Джим, ударом ноги выбил дверь в квартиру Эстер, и предложил ей стать парламентером, то ли он беспечно гулял по Лондону, а она его случайно сбила, проезжая на машине, а потом доставила в больницу и приносила весь месяц фрукты и цветочки в палату, а он её простил/получил амнезию и даже пригласил к себе работать.
«Да к черту», - резонно решила Шарлотта, подумав, что если они не выберутся отсюда, то думать о благосклонности Мориарти будет столь же полезно, как спать после обеда. Говорят, мертвым людям кроме гроба вообще ничего не нужно, так что какая тут благосклонность.
- Отлично. Чем скорее они захрапят, тем быстрее мы сможем искупаться.
Шарли, нервно крутя возвращенное кольцо, следила за сим процессом с неподдельным интересом. Можно было бы подумать, что дама решила переосмыслить жизнь и заодно попросить прощения за все свои грехи, но на самом деле она просто приводила мысли в порядок и пыталась успокоиться. Для успокоения пыталась вспомнить сонет Шекспира. Сначала слова путали, не хотели выстраиваться в предложение, но постепенно из чертог разума просочилось одно единственное воспоминание. «They that have pow'r to hurt, and will do none. That do not do the thing they most do show. Who, moving others, are themselves as stone. Unmoved, cold, and to temptation slow…», - фразу оборвали чужие слова, вклинившиеся в плавно выстраивающуюся стихотворную фигуру. Шарлотта чуть нахмурилась и поджала губы, однако, осеклась в своих поспешных суждения – Эстер говорила на удивление интересные вещи.
- Ну, с переговорами я тебя учить не буду. Хотя, конечно, могла бы сказать, что с такими перцами лучше не спорить. Проще согласиться и сделать по-своему, уж они-то за тобой через океан точно не полетят. А про нормальность… - Роксфорд хмыкнула. Она тоже ни о ком не думала. Вернее ей так казалось, совсем до недавнего времени. И, к сожалению блондинки, её броня из цинизма и мизантропии была не так прочна как барышня думала. – Все мы в душе конченные эгоисты. Просто кто-то больше, а кто-то меньше. Я бы на его месте, не видя ни в ком себе ровню, тоже ни о ком не думала. На крайний случай завела бы собаку и заботилась бы о ней. Супруги – штука затратная.

Отредактировано Charlotte Roxford (2014-05-17 18:49:40)

- Как показывает практика, псы не такая уж преданная животинка, - невесело заметила Шарлотта, совершив последний оборот кольца и вернув его на прежнее место. Эстер бы тоже не мешало вернуться на место, однако, живая натура или так называемый стержень где-то чуть ниже поясницы мешал ей спокойно наслаждаться жизнью детей подземелья. И это сыграло с ней злую шутку. Пока Николс кралась к двери, чтобы прояснить хоть что-нибудь о складывающейся обстановке, Лотти согнула ноги в коленях и устало прислонилась лбом к коленным чашечкам. Резкий удар тяжелой ступней по двери, и та с грохотом стукнулась о стену, описав дугу и чуть не слетев с петель.
Испанский Шарлотта знала на скромное «удовлетворительно», но даже если бы и обладала нулевым словарным запасом, то с первого раза поняла, зачем увели Эстер. Удивил не сам факт, который для Роксфорд был вполне закономерным, но то, что взяли именно Николс, которая должна была быть важным пленником, а не златовласку, которая их боссу кости поломала. Воистину странности творит с людьми алкоголь.
- Надеюсь, это потому, что он не любит блондинок и Мориарти. И поиметь врага своего босса, перенося психологический портрет с главаря на подчиненную.
Нервы всегда толкали Роксфорд на философствования. Но сейчас было не до того – дело принимало куда более серьезный оборот, чем сидение в подвале. Благо она сидела спиной к двери, и верзила не заметил, что путы, сковывающие англичанку давно валялись в темном углу. И как же удачно он забыл закрыть дверь, пытаясь укротить строптивую Эстер.
Шарлотта осторожно поднялась, машинально отряхивая подол платья от грязи. Дама не слишком спешила – она слышала слова брюнетки о друзьях, сама знала о том, что охранников было несколько и напороться на парочку поддатых мужчин с автоматами наперевес, ей не улыбалось. Что-то подсказывало, что те просто в отключке, а оставшийся на ногах решил себя развлечь, иначе пошлые шуточки и голоса резали слух. Не самое лучшее утешения для помощницы Эстер, но иного Шарли придумать не могла.
- Сначала ввяжемся в бой, а потом посмотрим, - подбадривая себя, негромко произнесла Роксфорд, крадучись идя по коридору.
Голоса раздавались совсем близко. Дверь в соседнюю комнату оказалась приоткрытой, горячий хлопец расположился к ней вполоборота. Тихо ликвидировать не получится, но попытаться стоило. Извлекла небольшой кортик из ножен, крепившихся выше колена, и, поудобней обхватив, завела руку за спину. Другой же вальяжно толкнула дверь.
- Эй, кулек мексиканского дерьма, - почти что ласково, словно звала по имени любимого, произнесла англичанка, - ничего не попутал?

Эстер была умницей, не зря же её к себе взял Мориарти. Сумела правильно воспользоваться паузой и повернуть ситуацию в свою пользу – пока мужчина хотел сообразить на троих, его неудавшаяся дама сердца перешла в активную контратаку, завершившуюся весьма плачевно для их мексиканского визави.
- Прикончи его, - беспечно и с должным пренебрежением к шестерке Дон Педро ответила Шарлотта. Правда, блондинка сомневалась в том, что мисс Николс способна на хладнокровное убийство, но опять же, не просто же так её к себе гений криминального мира взял. Тем более при самообороне, защите собственной чести не считается, а просто душкам вроде Шарли и Эстер вполне себе даже разрешается. И тот факт, что Роксфорд сама себе сегодня выдала лицензию на убийство, нисколько даму не смущал. Правда, с участью горячего мачо она погорячилась. И осознала это ровно тогда, когда послышались шаги и в комнату ввалились новые лица. Подручный многоуважаемого Дона, услышав о своей незавидной участи принялся горланить на весь дом, отчего его пьяные дружки мигом проснулись. Протрезветь, конечно, не успели, но переполошиться - переполошились и достаточно шустро вторглись в тоже помещение, где разворачивались душещипательные действа.
Златовласка едва успела скрыться за распахнутой дверью, когда двое собутыльников неудавшегося героя-любовника переступили порог комнаты. Действовать надо было немедленно, но как? Неискушенная в области ведения боевых действий, которые целиком и полностью были на совести удравшего Филиппа, Шарлотта осознала свою несостоятельность в области самообороны вот уже во второй раз за день. Но утешив себя тем, что какой-то парламентер и просто посетитель светских приемов справился с этой проблемой, то и она сможет. Резкий выдох и шаг вперед. Непреодолимая разница в росте сократилась за счет удара под коленную чашечку – первый друг рухнул на колени, и Шарли не слишком быстро и умело провела лезвием по горлу боевика.
«Ну, вот уже второе платье, заляпанное из-за Мориарти!», - в сердцах подумала Шарлотта. Что ни говори, а девушка всегда останется девушкой, даже когда на неё идет суровый мексиканский мужик под градусом. Последнее играло немаловажную роль, давая фору хрупким леди. Ещё один удар, правда, чуть выше колена на этот раз и по более мягким и важным тканям – второй согнулся пополам и после ещё одного взмаха кинжалом упал на пол, заливая доски собственной кровью.
Златовласка брезгливо вытерла лезвие кортик о подол своего платья, резонно решив, что последнему уже ничего кроме помойки не светит. А между тем во дворе зазвучали звуки мотора, и оттуда донеслись голоса ещё пары-тройки знойных мексиканцев.
Роксфорд оглянулась на Эстер.
- По-моему, пора делать ноги.
Пистолет у одного из убиенных был бессовестно присвоен английской леди. И пока Эстер расправлялась со своим «довеском», Шарлотта шустро распахнула окно и, не сомневаясь в том, что Николс уже на подходе, переправилась на ту сторону – благо они были на первом этаже типичной усадьбы.
И англичанкам сегодня неимоверно везло. Домик Дона находился не в городе, а в безлюдном местечке, окруженный не самой густой лесной порослью. Да ещё одному из подручных страсть как захотелось зайти не с главного входа – беглянки оказались замечены. Выпущенная пуля не заставила смолкнуть обнаружившего пропажу мексиканца и тот, не переставая изрыгать испанские ругательства и призывать товарищей на помощь, схватился за бок. 
Кажется, сейчас начиналось самое интересное.

Опыт общения с мексиканцами у Мориарти был. В первый раз их с Мораном высадили на каком-то острове в самой зад.. завалящей территории, которая условно считалась обитаемой; второй раз закончился интригующими посиделками под дулами дюжины боевиков, щекотливым емейлом главарю и окруженным Себастианом, не возжелавшим сменить босса на почетном посту заложника. С ними всегда так - кроваво и трогательно. Душевные ребята, хоть и любят распускать лапки не по делу.

Дон на букву П был, пожалуй, одним из отвратительнейших экземпляров, которых Джиму посчастливилось встретить. Дело вовсе не в сорванных переговорах, где он даже трезвым лыка не вязал, и не в надоедливых ночных бабочках, снующих туда-сюда, пока Мориарти пытался изобразить делового человека. Сколь косноязычным он был в дипломатии, столь же безответственным в операциях. Джим почти решил, что тучный неудачник - одно из подставных лиц, ровно до того момента, пока не перевернулся катер, унесший на морское дно остатки нервных клеток консультирующего преступника, да пару миллионов заодно, тщательно упакованных в пластиковые пакеты. Душу грел тот факт, что вместе с ними кормить рыбок отправился и недокапитан судна. "Снежок" можно достать в другом месте. Нервные клетки не восстанавливаются.
Неудивительно, что в этом плане Мориарти медленно, но верно приобретал все замашки расиста.

- Человек десять, не больше, - небрежно бросил Джим, не отлипая от зеркала. - Трое на минус первом этаже, если это можно так назвать, остальные... - неопределенный жест рукой, беспечно дернул плечом. - Надираются наверху, наверное.
Настроение криминального гения скакало на плюсовой отметке. Что мы делаем с теми, кто причинил нам боль? Педро, заботливо расфасованный по черным пакетам для мусора и отправившийся на корм морским обитателям, еще долго будет сниться Мориарти в сладких снах. Подобных "партнеров" Джим в грош не ставил, но подобное завершение их союза он находил весьма логичным. Оставалась еще одна проблема. Небольшая, но стоящая внимания.
Черт разберет, что это - очередная пьянка или всамделишная перестрелка. Пока мальчики послушно вырубали несговорчивых террористов, Мориарти, следуя по расчищенному пути, спустился вниз, рассеянно скользя взглядом по отсыревшей штукатурке. Как он и предсказывал, святая троица уже наблюдала свет в конце тоннеля. Знак пальцами - тела сдвинуты к стенке. "Носильщики" покинули помещение, а Джим легонько стукнул костяшками пальцев по двери, подергал за ручку. Поморщился, оборачиваясь, склоняясь и вытаскивая ключи из чужого кармана. Больше они ему не понадобятся.
Поворот. Скрип.

- Какая жуть! - подвел Мориарти красноречивый итог, чуть щурясь и обрисовывая уровень ужаснувшего горизонтальным движением ладони. - Не думал, что тебя будут держать в таких условиях, - брезгливо пнул несуществующую пылинку на полу. - Крыс нет, надеюсь?
В подобном случае сюжет мог фатально измениться, и Эстер пришлось бы тащить на себе шефа, бьющегося в истерике имени чистоплюйства, самостоятельно. Несколько шагов вперед, все также болезненно щурясь в попытках разглядеть информатора.
- Прости, милая, пришлось задержаться, - еще пара шагов, теперь уверенных, отеческий поцелуй в висок, - думал, они хоть соломку подстелят... как хорошо, что переговоры не затянулись еще на пару дней, не хотелось бы хоронить тебя в таком месте, - неодобрительно покачал головой он. - Засиделась ты с ними, пора и честь знать, раз папочка вернулся.
Моргнул; недоуменный взлет брови.
- Что ты так на меня смотришь?

Сказать, что Шарлотта удивилась, значит, ничего не сказать. Переводя с языка грязных до неприличия ругательств на язык культурных представителей человеческой расы, получилось нечто вроде: «Ох, уж этот несносный Джим Мориарти! С виду такой милый мужчина, а ведет себя так плохо. Очень плохо. Таких мальчиков надо обхаживать кожаным ремнем по их филейным частям». Состязание в сквернословии было продолжено мысленно, ибо Шарли почему-то не решилась встрять в развернувшуюся драму. Чужая пощечина фантомной болью отозвалась в её собственной щеке, отчего девушка непроизвольно поморщилась. И сия мера, кажется, в некоторой степени послужила толчком к тому, чтобы дама сбавила обороты своей спеси и неуемной истерики и поняла, что дело приняло серьезный характер. Но разве Шарлотта была бы Шарлоттой, если бы просто взяла и стала здравомыслящей и тихой девочкой? Роксфорд недовольно поджала губы. Ситуация сложилась крайне пренеприятная, да и изрядно возмутительная. Шарли никогда не отрицала того, что дам бить можно, более того – некоторым эта процедура была необходима перманентно, однако, бить надо за дело, иначе это не форма воспитания подрастающего поколения, но простое проявление садизма и самоутверждения за счет более слабых. В воспоминаниях всплыла их первая с мистером Мориарти встреча. Она уже тогда хотела смачно размазать его профиль по столешнице. И, по всей видимости, надо было-таки сделать это, ибо тогда король вся криминального мира был без охраны, а сейчас окружил себя мальчиками в таком количестве, сколько игрушек на иной новогодней ели не встретишь.
К слову, один из таких мальчиков направился к Шарлотте, исполняя приказ своего босса.
- Я сама, - рявкнула блондинка, угрожающе ткнув перстом указательным в приближающегося солдатика. Тот явно не был настроен обращаться с дамой соответственно кодексу настоящего джентльмена, а получать удовольствие от грубых заламываний рук и прочих прелестей Роксфорд не была намерена. Но избежать контакта не удалось – барышню цепко схватили за плечо чуть повыше локотка, а между лопаток, оголенных каплевидным вырезом платья, ощущалось прикосновение холодного металла.
- Когда я утрясу все с твоим боссом, выпрошу дарственную на тебя. И знаешь, что я сделаю с тобой? Я тебе дуло твоей пукалки засуну так далеко, как ты своей даме сердца в порыве страсти не вставляешь.
Не то чтобы сия почти пустозвонная угроза внушила благоговейный трепет у бойца невидимого фронта, напротив, дама почти услышала хруст своей кости, однако, хоть немного выговорившись, Шарлотта почувствовала себя лучше.
- Господин Мориарти, - ласково-ласково, но с едва отдающим привкусом издевки, - только не делайте вид, будто боитесь, что я убегу, уложив голыми руками весь ваш спецназ. Мы, кажется, с самого начала условились, что я не Лара Крофт. У меня даже оружия нет, - она свободной рукой приподняла подол платья ровно настолько, чтобы показать общественности пустые ножны (все в рамках приличия, господа! Шарлотта Роксфорд - великий блюститель приличий), - так что будьте так любезны, скажите вашему костолому, чтоб он отпустил меня и не упирался своим стволом мне в спину.

Стоит ли говорить, что просьба Шарлотты осталась без ответа? Пока охрана выражала мнение Мориарти посредством "унижай и властвуй, пока не опомнились и не залепили чем-нибудь похлеще пощечины", Джим задумчиво разглядывал бутылку текилы, попутно дегустируя дары почивших данайцев. Лайм покрылся иссушиной, но братия успела раздобыть чистые рюмки, решив вопрос с уборкой легко и просто: утащив столик и поставив вместо него другой, журнальный, ранее находящийся у забитого бара. К крови было куда более спокойное отношение, чем к горам немытой посуды, хоть и отметил что ее здесь явно многовато. Кровавые подробности - дело рук мисс Роксфорд, Эстер морщилась даже от фото из полицейских отчетов, с которыми порой приходилось работать, когда Мориарти цеплял крупных рыбок, а возиться с документами не было желания.
Он успел продегустрировать дважды, прежде чем Шарли и Эстер появились в помещении. Окровавленное платье Шарлотты Джеймс заметил только сейчас, ровно как и порванное по швам одеяние информатора, недвусмысленно намекающее на попытки мексиканцев во что бы то ни стало показать даме все прелести половой жизни.

- Кому не понравилось в конечном счете - вам или им? - растянул губы в скупой улыбке.
Это риск заполучить еще одну пощечину, но положение охранялось выражением лица, четко говорящим "ох уж эти несносные мисс Николз и мисс Роксфорд, могли бы загладить свою вину, да гибкости не хватит!". И широты моральных принципов, что уж скрывать, но в данный момент Мориарти не волновали пошлые во всех смыслах мыслишки, и он не видел необходимости выдавать что-то похабнее того, что уже произнес.
- Оставьте нас, - бросил охране Джим. Пока одна осторожничает, вторая взяла себя в руки, и едва ли начнет их распускать, невзирая на свои агрессивные сравнения с небезызвестным правителем Рима. Чутье подсказывало, что только ими все и ограничится.

Мориарти вновь смотрит на расположившуюся в кресле информатора сверху вниз, а текила отчего-то резко отдает хлороформом.
- С тобой все понятно, - неопределенно дернул плечом, - ни дня без потопа, ни часа без ожога, и, видимо, забыла что твоя работа: разнюхивать, улыбаться и быть эффектной. Моего человека схватили какие-то.. - поморщился, выбирая приличный эпитет, - дикари! Если об этом кто-то пронюхает, бог свидетель, я потеряю половину клиентуры! Как ты могла? Разве за это я тебе плачу - чтобы ты прохлаждалась в подвалах, пока срывается важная сделка?
Эстер может говорить что угодно - с точки зрения Мориарти все логично, а единственная проблема минувших дней - собственная репутация, за которую Джеймс убьет, не задумываясь.
- Но ты! - бесцеремонно указал рюмкой на Шарлотту, - подозрительно часто мелькаешь у меня на пути и каждая встреча оканчивается трупами. Должен сказать, - широкий жест вниз, демонстрируя окровавленный пол, - сегодня ты превзошла саму себя, дорогая. Дом придется сжечь, не иначе. Еще одно забавное совпадение, не так ли?

Как мало порою надо даме для того, чтобы придти в кондицию. Как показала практика, Эстер и Шарлотте нужна ненавязчивая беготня, пара крепко сложенных бравых ребят и немного текилы, которую к слову реквизировал Джим, мать его, Мориарти. Который, опять же к слову, божился меньше двух недель назад, что стенки его гортани смеет осквернять лишь лучший виски. Второсортное мексиканское пойло как-то не ассоциировалось с дорогим шотландского производства алкоголем. Шарлотта вопросительно изогнула бровь, пытаясь сложить дважды два, и дважды три, да хоть что-нибудь уже наконец-то сложить. Но дедуктивные выводы проплывали мимо неё, как возмущения короля преступного мира мимо её ушей. Нет, это было решительно не… Не… Но что же было «решительно не» мисс Роксфорд понять не смогла, как соответственно и подобрать верного выражения.
О, они с мисс Николз явно были на одной волне. Или же эта далекая и до сих пор неизведанная женская душа. Или, как гласит народная мудрость, у дураков гениев мысли схожи. От того, как тонко Эстер подметила желание простых пролетариев, Шарлотта даже щелкнула пальцами – слова благодарности словно фейерверк промелькнули целым градом в её голове, но исчезли прежде, чем блондинка сумела подобрать что-то наиболее подходящее.
- Прекрасная идея! Но черт… купаться в платье?
Немой вопрос повис в воздухе. Или в сознании Шарлотты, чье внутренне наполнение головы представляло сейчас хаос со звенящей тишиной вакуума. Она беспечно воспользовалась своим непосредственным руководителем как подставкой, вальяжно облокотившись на его плечо и перенеся вес не такого уж и тяжелого тела на гения консалтинга, положила подбородок на кисть своей руки, которая так бессовестно марала модный костюм.
- Пупсик… - о, Шарли была не только чрезмерно заносчивой, но и злопамятной. – Ты же помнишь, что твой неудавшийся убийца испортил мое платье. Кажется, я нашла отличный повод для тебя загладить свою вину.
Притяжательные местоимения, как и полагается, эффектно выделены интонацией, взгляд томный, вид ласковый, но черт разберет этих дам. Какие-то непонятные мысленные переговоры меж двух барышень, перемигивания, перехмыкивания… Итог один – Джим Мориарти был взят в кольцо из женских рук и отправлялся глотать мексиканские бактерии,  пачкать костюм и устраивать песочницу в ботинках. Право слово, не будет же он сейчас вырывать и кричать, показывая свою несостоятельность перед собственными вояками?

Если Эстер и Шарлотта добивались именно этого, то у них получилось.
Мориарти затрясло. Что он ненавидел пуще высоты, долгих путешествий, сильнее желтого цвета и Шерлока - так это неизвестность. Беспрестанно подмигивающие друг другу Шарлотта и Эстер, первая разве что азбуку Морзе не выстучала на плече, что было обтянуто не далее как час назад чистым пиджаком, вызвали смутное чувство, слабо поддающееся характеристике. Знакомое, но не постоянное. Вероятно, Джим испытывал его раньше, лет двадцать назад, например когда умыкнул у матери с кухни кусок пирога, а после выслушивал наставления, что воровство - это очень плохо, все поделено поровну, и отец с братом были бы очень недовольны его поступком, если бы узнали. Ты хочешь, чтобы они узнали?
Сомнений не было: знакомый ворочавшийся сгусток в желудке, чуть подрагивающие кисти рук, невероятная способность, можно сказать "сверхспособность", к заиканию и абсолютная не_способность придумать достойный вариант ответа. Гений консалтинга определенно испытывал испуг.
Второй причиной был неоспоримый факт того, что отправлять Эстер выгуливать Шарлотту - вещь настолько же неразумная и недальновидная, как и битье стекло на Пикадилли в рождественскую ночь. Оставлять с охраной - о небо, совершенно не вариант, одна охмурит, вторая обставит, трижды поменяются ролями, и усвистят в неизвестном направлении, оставляя его мальчиков вертеть головой, в попытках сообразить, что случилось, где они находятся и куда запропастились брюки и бумажник.
- "Пупсик" вырежет тебе печень, замаринует ее и скормит мексиканским акулам, - произнес он, чувствуя, как плечо освобождается от такой непосильной сейчас моральной ноши, и почти физически ощущая, как на хорошенькое, но безнадежно наглое личико Шарлотты наползает обиженное выражение.
На взгляд Мориарти, если этот инцидент если не отпустит грехи обеих сторон, то сравняет в количестве.

Если убрать сослагательное "какого" и еще одно, не самое распространенное в приличном обществе существительное, то даже так можно было понять всю глубину удивления мистера Мориарти, начиная от того, что он сам не понял, каким образом его запихнули в этот [прилагательное] вертолет, завезли [существительное] знает куда (уж Эстер знает, как босс боится высоты, знает!), после чего посадили на не менее [прилагательное] борт не менее [прилагательное] яхты и еще час тщательно подавляемой морской болезни, попыток не упасть в обморок от негодования и звучные возгласы вида "чем я вас заслужил?".
К концу путешествия медитативные всплески морских волн таки возымели действие. Джим был тих и безмятежен, как океанский бриз на необитаемом острове, почти не бледен и почти молчалив, выдавая свое отношение к происходящему высокомерными приподнятиями брови и прочим арсеналом богатой мимики, на деле опасаясь, что текила на голодный желудок сыграет с ним коварную шутку. Забившись в каюте и благоразумно минуя бар, гений консалтинга изо всех сил пытался насладиться устрицами и крабами в вине, уговаривая треть бутылки виски и себя заодно. Совсем скоро они доберутся до места назначения (Мориарти подавил нехорошее предчувствие), дамы протрезвеют, мисс Роксфорд, вероятно, перестанет дуться - а если не перестанет, то Эстер с успехом выступит парламентером, они искупаются в теплом море и, при определенной доле везения, не постараются утопить босса (или не подать на ланч акулам, версия Шарлотты).
- Не хочу показаться занудой, но в этом средстве передвижения чертовски мало топлива.
Мориарти бесцеремонно ткнул пальцем в направлении пристани, наблюдая, как информатор рассекает волны. Запутали, споили, обхамили, похитили - как только голосовые связки и самодостоинство криминального гения придут в норму, он сумеет донести до мошенницы и информатора печальную истину в полном объеме. В данный момент он репетировал на Шарлотте, которая еще не успела последовать примеру одной из правых рук Мориарти.
- И знаешь, кто в этом виноват? Ты.