Молли стояла рядом со своим шкафчиком, в котором оставила рабочий халат, и смотрела в окно, на снег. Хлопья, не спеша, изящно кружась в свете фонарей, опускались вниз. На землю сошло Рождество. Ему определено быть счастливым для всех людей.
Разве ты не ощущаешь себя счастливой, Молли Хупер? Плохая девочка. Консультирующий детектив даже не взглянул в ее сторону, уходя. Конечно, ему сейчас очень тяжело. Все равно мог бы сказать «спасибо»™.

Прочее, прочие для Шерлока Холмса перестали существовать, в момент, когда он увидел Женщину. Молли отчетливо запомнила собственные чувства. Нечто очень похоже на ненависть к мертвому беззащитному телу. Да, следовало настоять, чтобы вызвали кого-нибудь другого. Шерлок прав, как обычно.
Потом…потом все схлынуло, очень быстро, словно дурной сон под утро.  Задумчиво считая снежинки, мисс Хупер отпустила свои мысли за ними в след. Захотелось узнать о той, что лежала в холодильной камере, больше. Кто она. Как ее звали, и что она любила на завтрак. Была ли у нее собака, а может быть кот или ручная белая крыса. Любила ли она, была ли счастлива. Умела ли  ненавидеть. Какая тайна сопровождала ее, что после смерти убийце понадобилось изуродовать лицо, превратив его в страшную кровавую маску.
У Женщины было то, что привлекает и заставляет совершать безумные поступки, без последующего раскаяния и стенаний, о чем вспоминают на смертном одре с улыбкой счастливого человека. Чего нет и никогда не случиться иметь мисс Хупер. Тайна.
Женщина лежала в холодильнике номер 2, единственное тело, которое осталось в морге под Рождество. Если верить сопроводительным бумагам, все родственники отсутствовали.

В коридоре послышались чьи-то гулкие шаги, ошибки нет, точно шаги. Не Шерлока, его можно узнать сразу. Звук приблизился к двери, за которой она находилась, затем начал удаляться, становясь все тише.
Раз человек пришел сюда, да еще в такой день, значит, его привело нечто важное.
Мисс Хупер выглянула и увидела удаляющийся по направлению к выходу действительно мужской силуэт.
- Сэр, Merry Christmas, то есть я хотела сказать… если Вам что-то нужно, я могу помочь, - окликнула Молли, надеясь, что необдуманное поздравление с праздником посетитель пропустил мимо ушей.
Интересное место – ее работа. Тут запрещается испытывать радость даже в такой праздник, как сегодня.

Молли даже не очень удивилась почему-то. Это был день одной мертвой, но всем нужной женщины. Сначала вечеринка на Бейкер-стрит, Шерлок, подарок  от нее на каминной полке. Затем Молли поехала в Бартс, на опознание, сама не зная, зачем. Можно было вызвать дежурного, сидящего за праздничным рождественским столом. Она созвонилась с коллегой, сообщила о трупе и о том, что хочет поехать. Пришлось выслушать оду её доброте вкупе с россыпями благодарностей и пожеланиями best of everything. *До нее доносился, фоном разговора, гул чужих голосов, спокойный, по-семейному уютный. Ощущение собственной неприкаянности показалось до того обыденным, что даже не вызвало чувства протеста. Простая констатация факта: одинока, жива, Рождество.
Пришел Шерлок, чтобы опознать женское тело. Глядя на его бледное лицо, бескровные губы, разомкнувшиеся только один раз:«она», Молли с трудом подавила желание подойти и погладить ладонь консультирующего детектива в успокаивающем жесте. Он бы не понял. Тем более, там был Майкрофт.
Незнакомый мужчина тоже искал Женщину, кто бы он ни был. Хорошо одет, очень расстроен. Наверное, друг или возлюбленный.
- Сэр, Вы не родственник умершей? В бумагах написано, что у нее нет никого, и если узнают, что позволила постороннему…понимаете? Она здесь, во второй камере.
Молли спросила себя, зачем рискует своей репутацией, выдает незнакомцу сведения, не подлежащие разглашению.
Он хотел надеяться, этот человек. Пусть смотрит. Сейчас праздник. Пусть у него будет чудо.
Мисс Хупер подумалось, хорошо бы Шерлок ошибся, несмотря ни на что. Хотя, казалось бы, какая разница и какое ей дело.
- Лицо изуродовано. Вы все еще хотите взглянуть, мистер…?
___________________
*всего самого лучшего

Молли не так чтобы часто приходилось иметь дело с родственниками умерших. Обычно скорбную миссию общения с ними брали на себя другие люди. Они умели подбирать слова, когда нужно сделать грустное лицо, когда нужно - сочувственное. Живые уходили из этого царства мертвых, умиротворенные в своем горе насколько возможно. Молли восхищалась своими коллегами. Она так не умела.
Мисс Хупер смотрела на Джеффа, и думала, что ему не подходит эта форма имени. Красивое по-мужски лицо, будь он актером,  играл бы воинов и богов. Может быть, Годфри*.
«Мир и безопасность».* Ему самому безопаснее находиться подальше отсюда, кто бы он ни был. Мужчина увидел слишком много, закрыл глаза и, показалось Молли, стал еще бледнее, чем прежде. Чуда не случилось. Плохая из нее фея.
Молли давно должна быть дома, у рождественского камина, с бокалом вина, с ноутбуком в обнимку, согласно многолетней традиции патологоанатома Хупер. Она пробыла здесь целую вечность, пропахла ароматами смерти, устала считать снежинки за окном. Они падают и падают, и нет им конца. Люди умирают и это тоже никогда не закончится.
Мистер Джефф хочет уйти отсюда как можно скорее. Ему нужен живой человек. Как  они совпали сейчас. Молли тоже нужен кто-то живой, не мертвый и не холодный, как этот снег.
- Мне давно нечего здесь делать, если честно. Можно сказать, что застали Вы меня, Джефф, совершенно случайно. Не хотелось идти домой, там…просто не хотелось.
Я очень скучный собеседник и у меня сегодня был не очень веселый день.
Насчет…похорон. От меня ничего не зависит, тем более с н е й какой-то особый случай…Вам придется решать это с руководством. Уведите меня отсюда, пожалуйста, хоть куда-нибудь, Джефф.  Меня зовут Молли.
____________________________
*От древнегерманского имени Godofrid: guot, god (хороший, добрый) либо got, god (бог, божество) + fridu, frithu(мир, безопасность). Существует так же в формах:  Годфри, Годфруа,
Джеффри, и др.

Бартс – огромное глазастое, дышащее, обычно пребывающее в бесконечном движении существо, был молчалив и сосредоточен. Казалось, он выполнял приказ неизвестного: "Всех впускать, никого не выпускать".
Молли, успевшая узнать каждый закоулок, по крайней мере, в этой части госпиталя, умудрилась пройти нужную дверь вместе со своим спутником дважды. Встретившийся по пути сотрудник охраны странно на них посмотрел, вежливо кивнул («Счастливого Рождества, мисс Хупер») и скрылся в глубине коридора.
Она представила, как в третий раз будет с Годфри пробегать тем же маршрутом и встретит того же охранника по пути, и что они оба о ней подумают и собрала рассеянные мысли в нечто целостное. Так они вышли, наконец, на свежий воздух.

Молли машинально отвечала на вопросы Джеффа, смущенно улыбалась ему, если чувствовала, что ответ получился невпопад, поддерживала «светскую беседу» насколько могла. У нее не так часто случались встречи с мужчинами, и она понятия не имела, о чем можно говорить с человеком, если знаешь только его имя. О погоде. Да, она хороша. О бабочках. Да, снежинки на них похожи, а горячий кофе бы не помешал сейчас. Верно, в Рождество можно загадывать желания, их слышит небо, и они исполняются.

В какой – то момент их разговора Молли оказалась лицом к лицу со своим спутником и, глядя ему в глаза, попросила, без всякой связи с предыдущей беседой:
- Пожалуйста, расскажите мне о Ней…если это…не слишком интимно, Годфри...ничего, что я так - "Годфри"?

- Понимаете, Годфри…Джефф…нет, все-таки, Годфри – это очень красиво, не отказывайтесь, пожалуйста, и…я хотела сказать, не знаю, зачем и почему именно Вам…

Молли глубоко вдохнула морозный воздух, собираясь с мыслями. Ей очень нужно было поговорить с кем-нибудь.
К ней всегда шли за помощью, за советом, знакомые, и не очень знакомые люди, так было заведено еще с незапамятных студенческих времен. Она в шутку называла себя «шкатулка с секретами», оставаясь одна, размышляя о чьих-то судьбах, чужих радостях и печалях, доверенных ей.
Не то чтобы окружающие очень любили Молли Хупер, однако знали, что она выслушает, утешит, будет молчать как египетский сфинкс обо всем, что узнала.
Людям иногда требуется носовой платок. Молли подходила идеально.
Но теперь в ее душе зрел некий бунт. Какая-то ее часть была готова…даже сложно сказать, на что. Устроить революцию. Прекратить все это. Потребовать внимания. Да, она заслуживает, чтобы ее тоже выслушали и поняли, в конце - концов!
Никто не хотел слушать мисс Хупер сегодня, кроме грустного, хорошо одетого мужчины средних лет, пригласившего ее на свидание в Рождество.

- Годфри, эта женщина всем нужна, даже мертвая, она всем нужна. Ее все любят. О ней спрашивал…еще один человек сегодня. Он тоже, наверное, очень любит ее, и будет помнить. Я хочу знать, какой она была. У нее было красивое лицо, красивый голос, да? Что еще Вы о ней знаете? Вы были близко с ней знакомы или мне только кажется?

Молли говорила с несвойственной ей горячностью, спешила, хотела, чтобы он выслушал до конца.
Сейчас новый знакомый имеет все основания думать, что мисс Хупер не в себе. Какая связь с предыдущей речью, непомерно длинной, и без того уже несвязной, может спросить он.
Хорошо же, была – ни была.

- Я хочу знать, что со мной не так, Джеффри? Я хочу знать ее секрет. Поговорите со мной.

Хотя, если Вас ждут дома, то поезжайте. Мне, наверное, тоже уже пора.

- Я не  знаю. Давай поедем. Чувствуешь, мороз слабеет, ветер усиливается?* Ты без головного убора и скоро продрогнешь, если мы пойдем пешком.

Пока они ехали, Молли по привычке анализировала свои ощущения.
В машине тепло, город мелькает за окном, красивый, праздничный, ее любимый Лондон. Легкий аромат мужского парфюма, немного пьянящее ощущение. Невинно-запретная близость двух людей, оставивших где-то частички своего сердца; доверивших друг другу коды от сейфов.

Джефф выбрал самый короткий, удобный для движения маршрут, поэтому вскоре надо было расставаться.
До свидания, рада была познакомиться, спасибо, что… - и он уйдет, сядет дома перед камином, откроет свой тайник за картиной в прихожей, достанет конверт с воспоминаниями и будет грустить. Пусть. Но не сегодня.

- У всего существует цена, как же ты прав. Рождество бывает один раз в год, следовательно, этот день очень-очень ценный, он послан людям для радости.
Что ты так смотришь? Молли смешная, эта шапка мне не идет, ну так улыбайся, Джефф.

Должно быть ее слова звучали как лепет младенца, что с того. Ей хотелось видеть множество счастливых лиц вокруг себя. Хотя бы одно счастливое лицо. Ладно, хотя бы одну улыбку одного доброго и светлого человека. Хотя бы его улыбку. Прямо сейчас.
- У меня есть неплохое белое вино, купила по случаю предстоящих торжеств, только, видишь ли,  случай все не представится.
Напиток нужно обязательно выпить до окончания дня. Я могу принести сюда бутылку и бокалы. Мы будем пить, смотреть, как тает снег, а можем подняться ко мне. Ничего такого, к тому же у меня кот – настоящий ревнивец и блюститель нравственности.
___________________
*Смотрела календарь погоды в Лондоне на этот день и год.

Тоби. не соизволил поприветствовать вошедших. Наверное, устроил наблюдательный пункт под диваном.

Вино оказалось даже лучше, чем можно было ожидать, учитывая, что это вовсе не «Мадам Клико».
В ответ на пожелание Годфри «встретить будущее Рождество с тем, кем хочешь быть» Молли подняла бокал, сосредоточенно рассмотрела его на свет и выпила почти до дна.
- С тобой просто, Джеффри. Знаешь, чего желает одинокая женщина, и даешь ей надежду. Говоришь правильные вещи. Так обычно ведет себя доктор в присутствии неизлечимо больного пациента, или политик.

Последний глоток. Бокал пуст, на дне поблескивает в свете рождественской гирлянды оставшаяся капля.
- В общем, все верно, только ты его не знаешь. Это же Шерлок. Ничего не будет. Через год, через десять лет, ни-че-го.

Безнадежно пьяна от одного лишь бокала. Надо запомнить производителя и больше не покупать такое вино. Опасный напиток.
Годфри…кажется, ему не нравится собственное полное имя, поморщился, когда Молли назвала его так…вот забавный…красиво же - Годфри.
Мужчина стал жертвой ее откровенности абсолютно случайно. Бывает необходимо поговорить с кем-нибудь хотя бы раз в году.
Они практически не знакомы и ничего друг другу не должны, кроме сегодняшнего вечера. Раз уж он отказался считать снежинки.
Хорошо, что в таком состоянии забывается половина сказанных слов, иначе можно было бы уже чувствовать себя совершенно ужасно.
Замечательный напиток.
- Давай еще выпьем, Джефф? Я хочу – за тебя.

Молли подумала, что он, должно быть, голодный, сидит здесь с ней и мечтает о хорошем ужине, а вместо этого слушает болтовню случайной знакомой, оказавшейся до крайности негостеприимной хозяйкой, помимо всего прочего.

- Джефф, мне так неудобно. Сходи, в самом деле, на кухню. *Курица, и даже пудинг  остался почти цел. Только брэнди нет, я его не люблю и индейку не успела купить. Овощи, соус не забудь.

Кофе я обычно варю сама, но сейчас…прости.
Молли виновато улыбнулась своему гостю, поежилась от ощущения неловкости, или от дуновения невидимого сквозняка, сама не поняла.
Присутствие незнакомого, по сути, мужчины, ее совершенно не смущало сейчас. Годфри был такой…нормальный, умиротворяюще – надежный, спокойный. Это был не ее тип мужчины, странное дело – Молли хотелось, чтобы он был рядом.
Что еще раз доказывает абсурдность всех на свете классификаций.

Выпил бы кофе, попробовал рождественский пудинг. Она старалась. Для кого? почему бы не для него, случайно заглянувшего на огонек **Рождественской свечи. Она догорела вчера, впрочем, какая теперь разница.

- Джефф, я замерзла. Что если я позволю себе наглость и попрошу поискать для меня плед?
Мне нужно закрыть глаза примерно на 30 минут или чуть меньше. Потом я смогу быть добропорядочной хозяйкой и угощу тебя своим фирменным кофейным коктейлем.
На всякий случай: ты можешь остаться здесь. Мне кажется, уже за полночь, куда ты поедешь? Места всем хватит. А Тоби – он такой. Видимо, ты произвел на него впечатление, теперь он не выйдет из-под дивана во веки вечные.
---------------------------
*курица (индейка, гусь) и остальное, перечисленное в тексте - традиционные рождественские блюда английского стола. Отдается предпочтение, как правило, индейке.
** еще одна рождественская традиция Великобритании - толстая, большая Рождественская свеча.