Время и место: через полгода после свадьбы, 27 августа 2006 г.
Участники: Годфри Нортон и Ирен... Адлер.
Краткое описание: Нортон решил начать политическую карьеру. И певичка с порочным прошлым в роли супруги оказалась не к месту. Вот только кто в итоге окажется жертвой?
Жертва приоритетов
Страница: 1
Тема закрыта
Сообщений 1 страница 20 из 20
Поделиться12014-01-04 19:04:24
Поделиться22014-01-04 20:01:49
История, застывшая в камне, выбеленная южным солнцем в деликатных красках старинных фресок, отраженная в полотнах великих художников прошлого. История и вымысел, фантасмагория, ложь, сдобренная ароматом пряного парфюма Ирен.
Для некогда успешного лондонского адвоката Годфри Нортона Италия теперь всегда будет благоухать духами его жены.
Шесть месяцев прошло, а он так и не привык к этим словам – «его жена». Немка, певица, авантюристка – обычной женщине едва ли удалось бы окольцевать этого мужчину. Чопорное английское общество осудило бы скандальное прошлое мисс Адлер и ее не менее скандальное настоящее, но английское общество оставалось в неведении, пока двое наслаждались жизнью на другом конце Европы.
Вечер, открытая терраса дорогого ресторана неподалеку от «Ла Скала». Обитель муз покидают восхищенные зрители, гримерки актрис штурмуют преданные поклонники. Где-то там Ирен нежится в плотоядных взглядах темпераментных итальянцев, принимает знаки внимания, возможно, флиртует, или выбирает следующую жертву.
Джефф лишь раз видел жену – тогда еще будущую – на сцене. Пришел посмотреть на «жертву» и нашел, что в жизни она куда лучшая актриса. Пусть другие бронируют ложи на весь сезон, ловят каждое слово, вложенное в уста выдуманного персонажа.
В его объятиях по ночам засыпал оригинал.
Но сперва ужин.
Ирен задерживалась. Англичанин рассеянно наблюдал за прохожими: легконогие жительницы Милана, уверенные в собственной неотразимости француженки, высокие светловолосые скандинавки, американки средних лет, нелепые в своих шортах. К счастью, последние выбирали более демократичные заведения.
Столик напротив облюбовала гречанка: выразительные, как у древней богини, глаза, мягкая улыбка, изящные ножки. От созерцания этой красоты Джеффа отвлек знакомый стук каблуков.
– Добрый вечер, дорогая. Как прошло выступление? – Не дожидаясь официанта, он поднялся и отодвинул стул, приглашая Ирен садиться.
Поделиться32014-01-05 03:15:11
Ирен легким движением закрутила тюбик помады, со звоном захлопнула крышечку и, бросив его в сумку, застегнула ту на молнию. Звуки были громкими для маленькой, тщательно заставленной эхопоглощающими вещами гримерки. Но в коридоре кто-то только что закончил какую-то замысловатую пьесу собственного сочинения на выброшенном туда рояле без верхних ля и си, и в повисшей тишине все казалось громким. Девушка повернулась на каблуках, послала тем, кто еще собирался, воздушный поцелуй и выскочила из комнаты. В коридоре послышался перелив клавиш, оборвавшийся на злосчастной отсутствующей ля, а после - стук каблуков вдоль по коридору.
Прошло уже три года, а Ирен все еще любила покидать театр через парадные двери. Чтобы добраться к ним, нужно было пройти через половину здания, но итог того стоил. Девушка любила высоченные арки, лампы, освещающие театр, и фонари, которые стояли во дворе. То тут, то там, стояли компании - некоторые обсуждали оперу. Вырванные из контекста слова поднимали настроение. Ирен отдавала себя зрителям, но брала с них за это с процентами.
Здесь, на улице, ее почти никогда не узнавали. Без яркого грима, подчеркивающего высветленные в ярких огнях прожекторов скулы и глаза, без платья, струящегося отраженным светом, - лишенная всего этого, она была просто зрительницей. Но и мужчины, и женщины оборачивались вслед, не осознавая, что же привлекло их внимание.
Джефф предложил поужинать в ресторане совсем недалеко от театра - десять минут, чтобы прийти в себя. Мысли занимал голос Клары - она сегодня завершала. Нужно было избавиться от него и вернуться в свою обычную жизнь. Ирен шла по мощеной плиткой дорожке, не замечая, кто там пялится на нее из окон проезжающих мимо машин.
Террасу освещали красивые фонари - девушка всегда питала к ним особенную страсть. Мужа она нашла в два счета - безупречно красив, не в меру очарователен - он выделялся даже на фоне тех, кто решил продолжить вечер, выйдя из оперного театра. Ирен подошла к столику, бросила сумочку на соседний стул и, с улыбкой приняв ухаживания того, кто покорил ее сердце, присела за столик.
- Хорошо, - девушка взяла в руки салфетку и потянулась к мужу за поцелуем. - Паола здорово сбилась на втором такте во второй арии, ей наверняка завтра придется выслушать от Стю много интересного. Если они сильно рассорятся, я попробую забрать ее роль. А как твой вечер?
Поделиться42014-01-05 12:34:17
– Каким может быть мой вечер без тебя? – Ужасная привычка отвечать вопросом на вопрос, Джефф так и не смог от нее избавиться. Точнее не хотел. Настоящий смысл слов передали интонации: легкая грусть, толика упрека, что ради искусства, ради карьеры благоверная пренебрегает законным супругом, и удовольствие, что теперь-то – до следующего выступления – Ирен принадлежит ему и только ему.
Ей незачем знать, как он коротает вечерние часы, пока она отдается другой своей страсти, жадной любовнице – сцене.
Официанты, что в Милане, что в Лондоне, имеют отвратительную манеру подходить в самый неподходящий момент. Кого интересует меню, когда напротив сидит такая женщина. Ее глаза сияют, ее ладонь в его руке – подобные мелкие, незаметные жесты часто куда интимнее открытого выражения эмоций. Английская чопорность таит в себе бездну чувственности.
– Попробуешь? Ты получишь любую роль, какую только пожелаешь, – Джефф отвлекся на винную карту, не забывая, впрочем, наблюдать за выразительным лицом любимой. – Театральные интриги – это так незначительно по сравнению с тем, на что ты способна. – Воспоминание о первой встрече, первом разговоре, заставили улыбнуться.
Будь Ирен обычной актрисой, они бы не познакомились. Безусловно, любой претендующий на интеллигентность мужчина обязан быть в курсе культурной жизни: родного города, своей страны, но не всего мира, и даже не всей Европы.
Поделиться52014-01-05 16:58:55
Ирен ответила на улыбку мужа и тотчас вспомнила, почему роль досталась Паоле. На работу нужно было чуть больше сил и времени, чем девушка хотела потратить, а забирать их у Джеффа не хотелось. Три месяца ей понадобилось, чтобы понять, что странная печаль, порой совершенно беспричинно тянущая где-то в груди - это тоска по сцене. Пустота заполнена - довольно.
- Действительно, - девушка кивнула, соглашаясь с мужем, и тут же поставила точку в этом вопросе: - Но я передумала.
Джефф наверняка успел изучить меню вдоль и поперек. Ирен не стала задерживать процесс дольше положенного и изящным жестом подозвала официанта снова.
- Пасту. Двойную. С острым соусом, - на одном дыхании сообщила она. - И капучино.
Как в дешевой забегаловке. Но чтобы наслаждаться изысканными блюдами, не стоит приходить из театра. Особенно со сцены.
Давно позабыв об официанте, девушка поедала взглядом мужа.
- Я безумно голодна, - голос ее звенел даже среди занятых своими иногда эмоциональными беседами итальяцев.
Кто-то обернулся. Возможно, фраза не звучала бы столь неприлично для общественного места, подразумевай Ирен только гастрономическую сторону вопроса. Но только одновременно глухой, слепой и совершенно глупый человек мог не заметить, что певицу разрывало от эмоций. Сцена отбирала силы - она же их и возвращала с лихвой, переполняла чувствами.
Но все же сначала стоило поесть.
Почему повара во всем мире такие медлительные?
Поделиться62014-01-05 20:41:44
Вот поэтому он выбрал ее – они выбрали друг друга – слишком похожими были: словно отражение в зеркале, настоящая вторая половина. Их пьянила жизнь во всей своей полноте, и не интересовали условности – лишь собственные желания.
Скандалы, интриги, конечно – когда ты дергаешь за ниточки, заставляя других исходить ядом от зависти и нарушенных правил приличия.
– Передумала? – Джефф выглядел огорченным. – Почему?
Официант наконец-то растворился в недрах ресторана и больше не мешал паре играть на публику.
Англичанин смотрел на свою жену, сейчас для него существовала только она.
– Я не хочу, чтобы ты отказывалась от того, что любишь. – Он покачал головой. – И я знаю, какое наслаждение для тебя выступать на сцене. Театр – твое естество, твое второе «я». Игра у тебя в крови. Не отмахивайся от всего этого.
Никаких лишних жестов, только взгляд, в котором слишком много, чтобы различить все оттенки эмоций.
– Я прошу тебя.
Принесли вино. Конечно, он заказал пару бокалов – привычка Ирен пить капуччино по ночам убивала. Более выразительными были лишь лица итальянских бариста, когда те слышали подобный заказ.
– Роль хорошей девочки, – улыбнулся, – или примерной домохозяйки, тебе не к лицу.
О нет, он женился на совсем другой женщине.
Отредактировано Godfrey Norton (2014-01-07 11:00:49)
Поделиться72014-01-07 03:43:50
Да уж, Джефф знал ее, видел насквозь. Даже в плохие дни Ирен не задумывалась о том, чтобы совсем уж остепениться и взяться за роль домохозяйки. Не то, чтобы она ее не потянула, но зачем? Ничего привлекательного.
Вот только с чего это вдруг он об этом заговорил? Певица еще только мысками сценических туфелек коснулась грешной земли. Уже давно пора было спускаться полностью. Неужели она стала угасать? Расставлять какие-то приоритеты. Решила, что ей достаточно...
Это казалось совершенно нормальным.
Ей казалось. Не ему.
Ирен смотрела в глаза мужа, стараясь найти то ли подтверждение, то ли иной ответ.
Когда ее учили актерскому мастерству, убирали все оковы - на фоне деловито-серьезных родителей и друзей Ирен выглядела слишком эмоциональной. Она всем телом училась показывать чувства, мысли - доносить их до зрителя, собой воплощать жизнь придуманных персонажей. Она училась правильно держать руки, изящно вертеть головой - всему, что требовалось для создания нужного образа.
Здесь, в Италии, Ирен уже не так сильно выделялась на фоне горожан. Тоже деловитые, но отнюдь не такие же спокойные, итальянцы умели не только чувствовать, но и неплохо выражать эти чувства. Во всяком случае, спутать или неверно понять их было уже сложнее.
Но Джефф учил ее совершенно новому. Тому, чего не дала ей академическая наука.
Он учил ее тонкости и изяществу, и ему не было равных.
Это был новый уровень. Это было за полшага до совершенства.
Ирен отвлеклась, взяла принесенный бокал.
- Мне придется очень много заниматься. Если Паолу отправят в хор, на несколько дней могут поставить Лили из второго состава. Это и будет мое время на подготовку. Ты забудешь, как я выгляжу.
Девушка в задумчивости дернула рукой, выплеснув несколько капель из бокала себе на руку. Она немного лукавила. Конечно, она давно знала наизусть все произведение. Редко распевалась на чужих ариях - да, но на совместные завтраки, обеды и ужины время бы у нее нашлось. А может, и на что-нибудь поинтереснее.
- Ты готов к такому?
Ирен вытерла салфеткой испачканную руку и уставилась на мужа.
Поделиться82014-01-07 12:08:09
– Даже тот, кто видел тебя лишь однажды, никогда не забудет, как ты выглядишь, – рассмеялся Джефф.
Строго говоря, Ирен не была красавицей – черты ее лица, пропорции фигуры далеки от эталонов красоты: как классических, так и современных. Что много важнее, она умела производить впечатление, играть на публику: звонко и чисто. Она смешивала неприступность, доступность и откровенную чувственность в произвольной пропорции, всегда безошибочно угадывая, какой коктейль придется по вкусу конкретному мужчине, или… женщине.
Она была выше условностей и буржуазной морали – на грани скандала, но всегда за шаг до вульгарности, или пошлости. И эта недостижимая высота делала ее еще более желанной – запретный плод, что, внезапно, может лечь в руку, соблазняя поддаться и познать блаженство.
Когда он говорил о том, на что она способна, подразумевал не только театр. Зачем кулисы, когда сценой может стать сама жизнь – весь мир. И можно самостоятельно выбирать зрителей, писать новые роли.
Ирен хватило бы смелости, азарта и вдохновения. Иногда Джеффу очень хотелось открыть этот ларчик Пандоры.
Может, им обоим пришло время идти дальше. Каждый своим путем.
– Я готов ко всему, лишь бы ты была счастлива, – он прищурился, – только мне кажется, что ты преуменьшаешь свои возможности. Думаешь, я поверю, что ты, которая ловит все на лету, не знаешь главные партии?
Поделиться92014-01-08 04:16:10
Джефф был прав - те, кто имел с ней дело, молили, посылали письма с угрозами, обожествляли, ненавидели, боялись, но никто из них не мог забыть ее. Это было не только очевидным, но и крайне полезным. Особенно в отдельных случаях.
Джефф был дважды прав - и в своем недоверии тоже. Ирен давно не пыталась его провести - он всегда видел ее насквозь. Лишь иногда, почти неосознанно, пробовала проверить - вдруг что-то изменилось? Ей хотелось превзойти его, победить, но внутри она понимала, что это будет началом конца.
Ирен всегда смотрела на мужчин сверху вниз, невзирая на разницу в росте, зачастую весьма значительную и не в ее пользу. Это получалось само собой - представители сильного пола сразу признавали ее превосходство и... становились игрушками в ее руках. Девушке иногда было их даже жаль, но эти чувства не имели последствий. Она с удовольствием забиралась в их банковские счета, не задумываясь о том, как сложится их жизнь дальше.
Джефф был первым, на кого она смотрела как на равного. Он всегда знал, чего хотел, и мог переступить через чужую жизнь, не мучаясь укорами совести. Он был адвокатом - это была особенность профессии. Но он не зря был одним из самых успешных специалистов - тут в игру вступал талант. Видеть насквозь, слышать, понимать и знать, что с этим делать. Это было сексуально, это заводило, но еще больше - восхищало. Ирен чувствовала силу, способную противостоять ей, и это заставляло ее трепетать.
Он отвечал ей тем же. Он чувствовал ее. Даже зная о своем превосходстве, не пытался сломать. Бережно добавлял новые грани к ее таланту, наслаждаясь игрой света. Это было особенное ощущение, расставаться с которым не хотелось совершенно.
Ирен любила собственного мужа. Поначалу это было забавным, теперь - естественным.
Она любила его именно таким, каким он пришел в ее жизнь. И если он сломается, если она добьется своего - она проклянет саму себя. Но этого ведь не случится.
Девушка не стала даже притворно смущаться, когда ее уличили во лжи. Рассмеявшись, она кивнула мужу и подняла бокал.
- Пожелай мне удачи! - тост прозвучал слишком звонко - кто-то даже обернулся посмотреть.
Краем глаза Ирен заметила, что принесли ужин. Сделав пару глотков из бокала, она виновато улыбнулась и взяла в руки еще одну салфетку.
- А ночами я буду распеваться во дворе, на радость соседям. И у Дженкинса будет замечательный повод подсматривать за мной открыто.
Поделиться102014-01-08 13:55:20
– Удачи. Во всех начинаниях. – Не известно, что задевало невольных зрителей – других посетителей ресторана – больше: открытое выражение эмоций, или сама пара, не считавшаяся с правилами скромности.
То были особые взгляды – которыми их награждали каждый раз, когда супруги появлялись в обществе вместе: восхищение и зависть в глазах как мужчин, так и женщин. Тяжело смотреть на идеал – напрашиваются сравнения.
Джеффу же всегда доставляло удовольствие смотреть, какой аппетит просыпается в его изящной жене после спектакля. Пусть сцена отбирала силы, энергия в Ирен выплескивалась через край. Не это ли в ней так пленяло – сама жизнь, без правил и ограничений, парализующего страха и бесплодных сомнений; чарующая, дразнящая, провоцирующая сойти с праведного пути. Женщина и змей в одном лице.
У любого хорошего вечера должно быть продолжение: когда ужин окончен и бокалы опустели.
Миланские улочки не засыпали даже ночью, в предрассветной дымке на их мостовых прожигателей жизни сменяли честные труженики. Но сейчас ночь лишь вступала в свои права, прячась за уличными фонарями, играя зыбкими изменчивыми тенями. И все казалось не таким, как было днем, как будет завтра.
Каждый раз, возвращаясь домой, они выбирали новые маршруты, плутали в лабиринте дворов и двориков, узких переулков и затянутых лозой тупиков. Увлекательное приключение, непохожее на предыдущие, ведь в жизни не место однообразию. И каждый раз приключение заканчивалось у одной и той же зеленой двери, за которой ждала тишина, желающая быть нарушенной.
Поделиться112014-01-09 11:43:31
Ирен знала, где ее муж носит ключ от входной двери. Маленький и изящный - он всегда был во внутреннем кармане пиджака. Подойдя к небольшой ступеньке, что огораживала порог, девушка обернулась, коснулась пальцами щеки своего спутника, провела вдоль шеи, груди, скользнула под лацкан и выудила оттуда то, что искала. Невинная ласка. Всего лишь.
- Добрый вечер, мистер Дженкинс! - прокричала она в сторону соседнего двора.
У певицы не было склонности обзаводиться друзьями просто по месту жительства - большинство обитателей улицы она не знала даже в лицо, а с теми, с кем была знакома, здоровалась только при необходимости. Но этот Дженкинс был очень забавным. Он постоянно оказывался там же, где и она, но если заострить на этом внимание, тут же терялся и начинал нести чепуху. Поэтому, когда у Ирен было хорошее настроение, она обязательно здоровалась с соседом нарочито громко, чтобы в один из прекрасных дней все же осчастливить его сердечным приступом.
Открыв дверь, девушка зашла в дом первая, бросила сумку на полку, зашла в комнату и раскрыла дверцы бара. Ей хотелось чего-то приторно сладкого. Взяв с полки початую бутылку "Пассито", девушка налила вино в бокал до половины и обернулась к вошедшему супругу.
- Я пить хочу. Прошу, позвольте мне! - продекламировала она, как в юности, на академической сцене, и рассмеялась.
Сделав пару глотков, но не выпуская бокал, Ирен подошла к Джеффу, положила ему в руку его ключ, а после присела в стоящее слева кресло и сбросила туфли.
Ноги певицы давно привыкли к каблукам, а удобная конструкция сводила неприятные ощущения к минимуму. Но все же после почти целого дня, проведенного в буквальном смысле на ногах, освободиться от обуви было немыслимым удовольствием.
И только тут Ирен поняла, как она соскучилась по домашней обстановке. Вытянувшись, как сытая кошка, она подобрала ноги под себя и посмотрела на мужа.
- Включи музыку. Какую захочешь.
Суматошный день подходил к концу. Больше никого вокруг - только они.
В голове все еще настойчиво звучал голос Клары.
Поделиться122014-01-09 13:16:32
Музыка все еще играла – мягким фоном, иногда едва различимым, и это добавляло знакомой мелодии зыбкой неопределенности – импровизация, создаваемая не человеком, но слепым случаем. Комнату освещал лишь свет уличных фонарей, проникавший через открытое окно, сквозь полупрозрачную ткань, подрагивающую от прикосновения ветра. Словно дыхание – город жил своей жизнью, с любопытством подглядывая за влюбленными.
К счастью, соседи были скромнее. Даже мистер Дженкинс, до беспамятства влюбленный в прекрасную Ирен. Факт, о котором ей было прекрасно известно. И все равно продолжала дразнить, заставляла соседа краснеть и пристыжено опускать взгляд, даже наедине с собой, за стенами собственной квартиры.
– Я люблю тебя, – легкое прикосновение к еще влажной коже, и взгляд глаза в глаза.
Джефф не разбрасывался подобными фразами. О некоторых вещах должны говорить поступки, а не слова. Даже супруга слышала такую простую реплику лишь дважды. Первый раз – когда они еще не были женаты – и теперь.
Кто бы мог подумать, что он способен любить одну женщину, более того, быть совершенно счастливым в браке с ней. Ирен была исключительной во всех смыслах. Особой.
Совершенной.
Почти.
И это «почти» было камнем преткновения, причиной того, что должно было произойти в спальне уютного миланского дома.
Разговор, который он откладывал полгода.
Поделиться132014-01-10 03:24:05
Если какие-то мысли и крутились в голове девушки, то она просто не обращала на них внимание, блуждая рассеянным взглядом между уличным фонарем и отблеском фар проезжающих где-то за линией двора машин. Над всем, о чем они говорили за ужином, она подумает завтра, а сегодняшний день все быстрей и быстрей подходил к концу, оставляя за собой лишь призрачню дымку воспоминаний. Надо было проверить почту, но вставать ужасно не хотелось. Еще минутку. Две?
Услышав признание, Ирен мечтательно улыбнулась. Она знала, видела - слова были лишь подтверждением. Приятным подтверждением. И когда все это перестало удивлять ее? Когда стало таким естественным? Приятно было осознавать... нет, скорее не принадлежность, а какую-то особенную похожесть, единение. Певица оказалась райской птицей среди гусей, индюков и лишь изредка - безголосых, но красивых павлинов. Ею восхищались, но то было поклонение идолу, а никак не взгляд истинного ценителя, получающего наслаждение от шедевра. Джефф любил ее - она наслаждалась этой любовью, отвечая взаимностью. Так просто, так естественно.
Усевшись, девушка коротко поцеловала мужа и потянулась за оставленным на прикроватном столике бокалом.
- К нам в гримерку сегодня залетела птица, - зачем-то начала рассказывать она. - Не очень большая. Пока все кричали, она гордо прошествовала по столу Паолы, забрала лежащее там кольцо и улетела - никто даже пошевелиться не успел. Часто так бывает, что все неприятности случаются в один день...
Ирен отпила из бокала. Две минуты уже прошли.
- Басси обещал написать, нужно проверить, - провозгласила она свои намерения теперь вслух, вероятно, в надежде, что это поможет ей преодолеть нежелание вылезать из постели.
Но нет, не помогло. Девушка сделала еще глоток из бокала и провела пальцами вдоль руки мужа - просто чтобы потянуть время.
Поделиться142014-01-10 14:25:00
Джефф повернул руку ладонью вверх, продлевая прикосновение. Ирен была восхитительной. Деликатные тени ложились на обнаженную кожу, глаза сияли в приглушенном свете фонаря. Мечта, видение, а не женщина.
– Я должен тебя отпустить. – Слова давались с трудом, самое сложное – начать.
Аргументы – тщательно подобранные, выверенные, рассыпались о сиюминутную реальность, переполняющую нежность и нарастающую боль. Просто было поддаться, сделать предложение, построить маленькую идиллию для двоих, планировать, что когда-нибудь потом придется все разрушить. Когда-нибудь потом, до которого целая вечность. Коварная, изменчивая леди вечность – в горе ей нет края, в счастье же оборачивается коротким мигом, несколькими днями, утекающими, словно песок сквозь пальцы.
Полгода, год, два, десять – сколько мог продлиться их брак? До того, как дымка рассеется, чувства дадут трещину, истинная сущность – и его, и ее – станет важнее хрупкого союза. До того, как исчезнет очарование, а любовь обернется саморазрушением.
Джефф не испытывал иллюзий: в пылу ненависти они были способны уничтожить друг друга, и не только имя, репутацию, не только морально, но и физически.
И эта мысль отрезвляла, помогала взять себя в руки и продолжить.
Ирен будет больно – конечно ей будет больно. Она доверяла ему, она подарила ему себя – настоящую. Что ей до его прозорливости? Ее чувства те же, что были в день свадьбы, как, впрочем, и его – лишь логика, опыт, здравый смысл предрекают возможную катастрофу.
Ничто не длится вечно. И сейчас отпустить означало сохранить – то, что было, и то, что могло быть, неоскверненным, неиспорченным – совершенным.
– Я, наш брак не позволяют тебе двигаться дальше. Ты талантлива, любимая, ты способна перевернуть мир, а ограничиваешься театральными интригами. У тебя вся жизнь впереди и я не хочу, чтобы ты довольствовалась малым. Чтобы шла на компромиссы… ради меня.
Поделиться152014-01-11 03:09:01
Ирен не сразу поняла, что именно Джефф хочет ей сказать. Сердце забилось в тревожном предчувствии - что-то такое было во взгляде мужа, какая-то странная тоска, словно жалость. Мысли девушки заметались, не смея сосредоточиться на какой-то одной - как будто не хотели принимать услышанное.
Но пришлось. Каждое новое слово ложилось тяжелым камнем на сердце. Нет, осознание пока не приходило - лишь понимание.
Ирен знала, как это бывает. Роковые вести сначала проходят тест рассудком - и кажется, что их можно пережить. Что все до невозможности логично и правильно. Их можно принять, с ними можно жить.
Осознание приходит позже - и именно оно несет с собой смерть.
Потом она потеряет покой. И себя.
Потом станет другой.
Сейчас же она все еще была способна думать.
Ирен кивнула, будто соглашаясь с доводами мужа.
Он собственными руками решил принести ее в жертву. Не стоит переспрашивать - он все решил. Джефф был прав - он всегда был прав. Она действительно шла ради него на компромиссы. Но он не знал главного - она изменила приоритеты. Театральные интриги и впрямь были игрой, увлечением, которое разнообразило жизнь - не больше. Сейчас ее жизнь была в их единении. И как она не заметила, что именно это - начало конца?
Мысли метались, разбиваясь о крайности. Они менялись на противоположные со скоростью беснующейся в клетке только что пойманной птицы.
Ирен молчала.
Все самые искренние чувства почти не видны - некогда думать о выразительных средствах. Лишь один раз дрогнул бокал в руке, напоминая о своем существовании. Девушка допила содержимое, не чувствуя вкуса, и обернулась к мужу.
- Ты подаешь на развод? - ее голос все еще был ровным. - Когда? Каковы сроки процедуры?
Какая ирония - разводиться с одним из самых успешных адвокатов.
Он не оставит от ее требований камня на камне.
Что ж, неплохой повод отвлечься.
Ирен поставила бокал обратно на прикроватный столик.
К сердцу подкатывало чувство неотвратимой беды.
Поделиться162014-01-11 13:06:25
Ирен была великолепна, как никогда раньше. Женщина с большой буквы.
Она многому научилась за последние полгода, и она, как не удивительно было это признавать, понимала Джеффа как никто другой.
Его прекрасная Галатея.
Приняла новость стоически – он готовился к более бурной реакции, понял бы слезы, и только скандал не одобрил бы. Но любимая решила превзойти ожидания, словно хотела, чтобы он раскаялся, признал поспешность решения, взял свои слова назад.
В этом своем отстраненном спокойствии стала внезапно такой далекой, такой чужой… такой желанной.
Но она права, он уже принял решение. За них обоих.
– Я займусь документами завтра, – он давно просчитал нюансы, оставалось лишь перенести мысли на бумагу, заковать в четкие юридические формулы, звучавшие новоязом для любого нормального человека.
Казалось нечестным по отношению к Ирен подготовить бумаги заранее и поставить ее перед фактом.
Мисс Адлер, так и не ставшая миссис Нортон, получит достаточно, но не фунтом больше. Джефф любил жену и не собирался оставлять ее без средств – она заслуживала достойной жизни, лишенной беспокойства, как завтра заплатить по счетам. Но он не собирался становиться ее жертвой – очередным мужчиной, к которому залезла в карман, чтобы потешить собственное самолюбие.
Он всегда был щедр, но никогда – расточителен.
Провел рукой по ее руке.
– Я еще не знаю точных сроков. Мы же используем время, которое у нас осталось? – Интонации были даже не вопросительными – просящими.
Поделиться172014-01-12 03:22:04
Завтра. Так быстро. Невыносимо быстро.
Завтра закончится целая эпоха ее жизни. Начнется новая, короткая, сплошь состоящая из суеты. Но когда-нибудь закончится и она.
Ответная ласка заставила Ирен обернуться.
Эпоха уже закончилась. Джефф был всего в одном касании от нее, но между ними легла пропасть. Перед ней был чужой человек. Все такой же желанный, но уже не ее. Какая тонкая грань, не поддающаяся объяснению.
Скоро наступит осознание. Оно подбиралось все ближе и ближе, тянулось к груди, стремясь вырвать сердце и забрать с собой в беспросветную тьму отчаяния. Нужно было торопиться - нельзя, чтобы Джефф ее видел в этом состоянии. Он навсегда запомнит ее такой... зависимой. Уж лучше побег. Пусть догадывается, о чем угодно, но рыдать она будет не дома.
Можно было попросить Джеффа уйти. Но этой ночью родные стены будут невыносимы. Лучше уж безликий гостиничный номер. Пережить самую страшную первую ночь, встретить утро. Дневной свет сжигал многие ночные кошмары - она снова сможет думать.
Сейчас главное - успеть сбежать.
Ирен коснулась поцелуем губ мужа, в последний раз убеждаясь, что назад пути нет, и ответила на его вопрос:
- Пригласи меня завтра на свидание. Я хочу прогулку по парковой аллее.
У всех на виду ей будет проще держать себя в руках.
Девушка встала и, следя за плавностью движений, одергивая себя, чтобы не выдать отчаяние, достала строгое платье, надела его и вернулась к кровати. Как ни в чем не бывало.
- Застегни молнию, пожалуйста. Мне сегодня нужно подумать, поискать себе другого адвоката, в конце концов. А ты будешь отвлекать. Ты всегда меня отвлекаешь.
Улыбнувшись, Ирен повернулась спиной, чтобы муж смог выполнить ее просьбу.
Руки начинали предательски дрожать. Девушка спрятала их, чтобы не выдали ее состояния.
Сейчас молча уйти. Еще слово - и слез будет не сдержать.
Поделиться182014-01-12 11:59:03
Ирен ускользала, словно отлив, с каждой набегающей волной отступавший все дальше. Джефф не хотел ее отпускать.
Если она будет плакать, пусть плачет в его объятиях, а не наедине с собой где-то на скамейке в парке, или четырех безликих стенах отельного номера. Одиночество – лакомый куш для обид, истинных и мнимых, для озлобленности и отчаяния.
А он не хотел, чтобы она чувствовала себя одинокой.
Не сегодня ночью. Не когда он рядом.
Встал, чтобы выполнить ее просьбу. Коснулся обнаженной спины в прорези платья: от шеи, вдоль позвоночника и до талии. Вместо того чтобы взяться за собачку молнии, обнял, привлекая к себе, наклонился, вдыхая запах волос и последних нот парфюма Ирен.
– Тебе не нужен другой адвокат. – Неужели она думала, что кто-то сможет сравниться с ним?
Неужели она думала, что он не сможет ее защитить?
Развернул лицом к себе и, взяв за талию, поднял, поставил на кровать, босую, кажется, не успела отыскать в темноте туфли.
Теперь она смотрела на него сверху вниз.
– Я приглашаю тебя сейчас: на свидание, продолжение свидания, на бокал вина, на чашечку кофе, на прогулку под звездами – все что пожелаешь, любовь моя.
В горе и в радости – ведь они все еще связаны клятвой.
Поделиться192014-01-13 03:03:14
Не успела.
То самое еще одно слово.
Жест. Сама нежность, которой больше никогда не будет. Привычная ласка - отныне подарок, который она получала без права требовать.
Ирен знала тьму красивых слов, описывающих подобное, но сейчас каждое такое слово впивалось истинным смыслом в сердце, отдавая болью в груди.
Она помнила, как ее учили. Самая тяжелая боль не в сердце - вверху, между ребрами. Стоит только представить, как там все сжимается - и тотчас настраиваешься на нужный лад. Сейчас все было наоборот - девушка чувствовала боль именно там и понимала, что долго не продержится.
Ей нельзя, ни в коем случае.
Он навсегда запомнит ее такой... принадлежащей ему.
Она не могла этого допустить.
Она не смогла этого предотвратить...
Ирен смотрела на своего все еще мужа. Больше всего ей хотелось кричать. От безысходности. От его заботы и нежности. Просить, умолять не совершать ошибку.
Только она знала, что это не ошибка.
Джефф трижды за вечер признался в любви. Но ни одно из признаний не подразумевало ответа.
Он все решил окончательно.
То самое, последнее слово.
Девушка в бессилии упала на кровать, подбирая под себя ноги. Свернуться, закрыться... Прислонив ладони к лицу, она заплакала. Безнадежно, надрывно - совсем не так, как ее учили. Для искренних чувств никогда не хватает выразительных средств.
Поделиться202014-01-13 13:12:15
Джефф почувствовал досаду. Ирен спешила – какого дьявола она форсировала события? У них было еще несколько недель, или даже месяцев. Могло бы быть.
Что меняет пара строк в официальных документах – почему какие-то там слова важнее чувств?
Завтра он не станет любить ее меньше, чем любил вчера.
Брак – это ограничения, а их мужчина не одобрял. От обязательств же не собирался оказываться: заботиться о женщине – это естественно, и неважно, какую фамилию она носит. В конце-концов Ирен даже после свадьбы осталась «мисс Адлер».
Формальности ничего не меняют. Но жена – такая современная в прочих вопросах – не разделяла его мнения.
Сел рядом, обнял, не пытался утешать – просто был сейчас для нее здесь.
Не поражение – перерождение. Последняя репетиция перед премьерой нового спектакля.
Его смелая милая девочка.
Она была почти совершенной, когда они познакомились. Больше не будет «почти». Ирония в том, что и ее совершенство будет не для него.
Любить – значит отпускать.
Он любил ее и хотел, чтобы эта райская птица летала высоко – так высоко, как сама пожелает. Вольная, свободная от любых ограничений.
Прекрасная.
Не ждал, что поймет его сейчас: сожаления, жалость к себе, тоска и страх одиночества – плохие помощники здравому смыслу. Но, возможно, когда-нибудь придет день, когда она поблагодарит его.
Когда они встретятся как действительно равные.
Тема закрыта
Страница: 1