Дернувшись, лифт остановился, и Николс вышла, пошла – теперь по темному узкому коридору. Прошла  возле окна, за которым смутно маячили в первых проблесках рассвета лондонские крыши. В дальнем конце коридора она остановилась, осмотрела дверь, замок - следов взлома не нашла,  достала из кармана ключ от квартиры и отперла дверь.
В квартире было тихо, все вещи лежали на тех местах, где их оставила женщина. Бумаги на столе, одежда на кровати, окна закрыты. Она прошла дальше, сняла картину, под которой находится сейф, осмотрела его - чисто. Женщина пошла в ванную, достала из аптечки активированный уголь, растерла до состояния порошка и снова вернулась в гостиную. Осторожно нанесла порошок на поверхность сейфа - отпечатков не обнаружила.
« А может, он не появляйся?»- В голову закрались сомнения.
Эстер ввела код, открыла сейф: деньги, украшениями, документы все на месте, кроме зеленой папки.
« Все-таки был.» 
Обычно люди не радуются, когда их обворовывают, но с Эстер все наоборот, она хотела стать жертвой и именно этого вора.
О Томасе случайно во время ужина вспомнил Лукас и при других обстоятельствах, она пропустила бы все мимо ушей, но  ей как раз нужен кто-то с такими навыками, как у этого молодого человека. Эстер попросила хакера подробнее рассказать о Томе, но парень ничего толкового, кроме того, что этот ирландец сумел за несколько секунд очистить его карманы, не тявкнул. Николс пришлось самой наводить справки на молодое дарование.
Через неделю она знала о Томе больше чем кто угодно в Лондоне: место рождения, как такой талантливый и светлый мальчик стал на скользкую дорогу, о горе которое пришлось пережить его семье. Чем больше она узнавала о нем, тем больше ей хотелось с ним познакомиться и даже если он не согласится на ее предложение (в чем информатор очень сомневается) иметь под боком человека с такими навыками не помешает. Эстер  стыдно, что о нем узнала так поздно.
Николс редко ошибается при подборе кадров и, прочитав биографию, может с легкостью определить насколько человек подходит на ту или иную роль,но все слишком серьезно и истории жизни не хватит. Эстер решила лично убедиться насколько хорош парень в деле.
Разрешить обокрасть собственную квартиру - не лучшая идея Никос, но только так можно определить насколько Томас серьезно относится к пожеланиям своих заказчиков. Она не стала изобретать велосипед и недолго ломала голову над тем как заманить ирландца в дом: у Эстер находятся документы, без которых Лукас не представляет своей жизни и их может достать только Том. Николс не жалела ни денег, ни времени, ни Лукаса и вот сегодня это произошло. Парень справился с задачей на отлично.

- Звони Тому и подтверждай встречу. - Ровным тоном, без ноток радости произнесла Эстер, снимая спортивный костюм.
- Что? Он все-таки был? - Зевая прямо в динамик, спросил Лука. - Я не знаю, зачем тебе этот парень, но на твоем месте после сего этого я бы его взял. 5:40. Николс, ты садистка.
Эстер внимательно выслушала лекцию о том, что просыпаться в пять утра ради того, чтобы побегать в пустом парке - ненормально и с радостью занялась бы словесной перепалкой, но у нее более интересное дело. Она не может дождаться, когда лично встретится с Томом.
- Подтверди встречу.
- Хорошо. - Настолько громко крикнул хакер, что в Николс зазвенело в ушах.

Гостиничный номер - это как минимум странное место для переговоров, но сейчас шесть утра и большинство заведений общественного питания или закрыты, или пустые, а ей вовсе не хочется, чтобы кто-то кроме Тома знал о грандиозном плане.
- У меня забронирован номер на имя Эстер Николс. - Она мило улыбнулась ресепшионисту.
- Одну секунду.
Парень медленно начала что-то искать в базе, пожалуй, Николс его разбудила.
- Действительно 55 номер. - Он попытался улыбаться, но был настолько сонным, что это у нее получилось, мягко говоря, не очень. - Третий этаж, четвертые двери по коридору с левой стороны.
- Спасибо. Я жду гостя, позвоните, когда он придет. Спасибо.

Отредактировано Esther Nichols (2013-11-18 21:29:54)

Номер был не очень большим, но и не таким уж и маленьким и, судя по запаху, служил ареной борьбы между ароматизированными свечами и табачным дымом. Мебель и картины на стенах выглядели убого, словно их  купили на дешевой распродаже. «А что ты хотела за пятьдесят фунтов в сутки?»
Прикрывая нос шарфом, Николс прошла через всю комнату к окну, повернула ручку и открыла его. Понадобилось  неколько секунд, чтобы комната наполнилась прохладным апрельским воздухом. День постепенно перебирал власть в свои руки, лондонское солнце только что проснулось и золотило самые высокие здания пробуждающегося города - Лондонский Тауэр и Тауэрский мост, собор Святого Павла и мост Блэкфрайарз, здание парламента и Вестминстерский мост. Именно за такие моменты Эстер и любит рано просыпаться. Она еще немного постояла у окна, наблюдая как лучи падают на улицы и автомагистрали, а затем вытащила из сумки толстую папку и сев в кресло снова прокрутила в голове заранее подготовлен план разговора с Томасом. Видимо, убедить этого парня будет не просто, он прекрасно знает, на что подписывается и что с ними будет, если что-то пойдет не по плану. Именно с НИМИ, в случае провала в тюрьму отправят обоих. «Промаха не будет, - глубоко вдохнула она, успокаивая ум и тело, - все просчитано, если Том не задумает симфонию превратить в соло, то все пройдет тихо и станет заметным только тогда, когда придет время.»
Сколько она знает Джеймса Мориарти? Без нескольких месяцев три года и весь это период она из кожи лезла чтобы доказать, что в ее черепной коробке содержится достаточно серой массы и ей можно доверить что-то на чуточку больше чем выведать информацию у какого-то там финансиста.
Операция по проникновению  в хранилище Национального банка может стать если не ее лебединой песней (рано еще думать об этом), то хорошим аргументов в сторону того, что в Николс есть потенциал  и фотографировать Шерлока Холмса в простыне - это не максимум.
Эстер уже может собой гордиться, она нашла нескольких охранников, которые закроют глаза на то, что посторонние бродят там, где нельзя. Это было не так и сложно. Николс считала, что на работу в такое учреждение принимают людей, для которых на первом месте стоит мораль и глубокие духовные принципы, но нет. Она разочарована. Теория о том, что все мы проститутки и все в мире продается, сработала и еще как! Они продались достаточно дешево, Эстер готова была предложить гораздо больше, но как оказалось для полного счастья им не хватало: погасить кредит, оплатить обучение сына и т. д. Николс даже стало интересно, за сколько эти люди способны продать страну, видимо за 25 тысяч фунтов.
Неприятное пиликанье телефона вернуло ее к реальности, она быстро спрятала папку в сумку и побежала к журнального столику, чтобы ответить на звонок.
До сих пор сонный голос на том конце провода сообщил, что к ней гость и именно тот ради которого Николс устроила весь этот спектакль.
- Отлично. Передайте, что я его жду. - Поправляя прическу и осматривая себя с ног до головы в зеркале, произнесла она настолько официально, что, наверное, ресепшионист почувствовал себя секретарем у премьер министра, как минимум.
С того момента как Эстер положила трубку в ее голове запустился таймер, он отсчитывал каждую секунду до тех пор, как в дверь номера постучат или просто ворвутся (все зависит от воспитания). Двадцать секунд - никого, сорок - она подошла к двери и прислушалась, но в коридоре тихо, минута - это начинает раздражать. «Сколько времени нужно, чтобы подняться на третий этаж? Я за две минуты справилась и видит Бог на мне сейчас не самые удобные туфли!» Минута и двадцать секунд - у Эстер появились подозрения о том, что парень потерялся, свернул не туда или ошибочно поднялся на этаж выше, она уже готова была разворачивать поисковую операцию, как тут в дверь постучали.
Николс еще немного постояла у двери, чтобы сделать вид, что все в порядке, и она совсем не планировала идти его искать, а затем снова глубокий вдох, приветливая улыбка и она открыла дверь:
- Рада вас видеть, мистер Томас Мэлоун. - Приветливо сказала она, отходя в сторону, чтобы дорогой гость мог пройти. - Простите, что так рано назначила встречу, но крайние сроки немного поджимают.
По правилам этикета сейчас Эстер должна предложить ему чая или еще какой-то согревающий напиток, но она не знает насколько чисто на кухне и ей не хочется, чтобы ее будущий напарник провалялся с диареей, поэтому просто провела в гостиную и предложила сесть.
- Должна признаться, вы мастерски украли папку из моей квартиры. - Эстер специально сделала акцент на том, что апартаменты, в которых час назад побывал Том, принадлежат ей. Николс хотела увидеть его реакцию, насколько информацию выбьет его из колеи. - Не было желания прихватить еще что-то? - Вот он, основной вопрос, ради которого это все было затеяно. Ее не интересовало, за сколько он справится, как он это сделает, для нее основную роль играло - насколько совестно Томас относится к пожеланиям своих клиентов. Эстер не новичок и знает, что часто воры берут больше чем надо. За примером не надо далеко бегать, можно взять Лукаса - талантливый хакер, но взламывает электронную почту жертвы. Зачем? Говорит, что любит почитать чужую переписку перед сном.
Выслушав Томаса, Эстер заглянула ему в глаза, словно пыталась выяснить готов ли он услышать то ради чего его сюда пригласили.
- Мой босс хочет предложить вам работу, за которую, конечно, хорошо заплатит. - Эстер говорила уверенно, но ее сердце так колотилось, что казалось его стук, было слышно в другом конце комнаты. - Подготовительный этап завершен и от вас требуется только проникнуть в хранилище и оставить там ... записку. Правда, ничего сложного? - Она сделала на несколько секунд паузу, чтобы Том все обдумал. - Так что? Сколько вы хотите за проникновение в Национальный банк?

Отредактировано Esther Nichols (2013-11-24 21:59:43)

Эстер внимательно наблюдала за тем, как собеседник реагирует на ее слова, как он размышляет, взвешивает все « за» и « против», колеблется. В такие моменты люди начинают жалеть, что не могут читать мысли. Ей интересно, что заставило его согласиться. Деньги? Страх? Желание прославиться? А может все вместе?
Николс посмотрела на ладонь Тома, где красовалась довольно неплохая сумма. Парень молодец, знает себе цену - это радует, а вот то, что не запомнил, как ее зовут - это немножко плохо.
- Прекрасно. Мы договорились? - Эстер протянула руку, чтобы закрепить договор рукопожатием. Все должно пройти в лучших традициях деловых отношений. - Сегодня вы получите задаток. А остальное после завершения дела. - Ее взгляд медленно скатился с собеседника (или лучше теперь говорить соучастника?) на журнальный столик, где лежала зеленая папка. - Кстати, она адресована вам. Там вся нужная информация. Хорошего дня, мистер Мэлоун.
Или Томас был слишком удивлен тем, что Эстер согласилась на его условия, или его поставило в ступор от того, что она на перед знала его ответ, а возможно парень жалел о том, что примет участие в "спектакле" года, или представлял те страшные картины, которые будут с ним в случае провала, но когда Николс вышла из номера, Том даже глазом не моргнул. Она могла поинтересоваться его настроением, душевными переживаниями, но ее это мало интересует. Свою задачу она выполнила, а то, что у него на душе пусть рассказывает психоаналитику.
***
Остановившись возле Национального Банка, Эстер успела примерно двадцать семь раз пожалеть, что сама не села за руль, а решила воспользоваться услугами такси. Мало того, что на Кокспэр - стрит была пробка, то еще таксист попался чрезмерно разговорчивый. Николс насколько ей позволяли манеры пыталась всем своим видом показать, что ей не интересно слушать о том как он сходил с Сэмом на матч Челси - Тотенхем, но водитель удачно проигнорировал все ее сигналы и продолжал непрерывно рассказывать о том как классно Терри сыграл в защите, а Лэмпард так умело бьет штрафные. Еще минута и Николс готова была задушить водителя шарфиком Аристократов, но к Треднидл он доехал быстрее, чем в Эстер окончательно лопнуло терпение.
Национальный Банк мало чем отличается от других финансовых учреждений. Так же как и в сотни других банков, здесь обрываются телефоны, у банкоматов очереди, а работники бегают туда-сюда с кучей бумаг. В такие моменты Эстер начинает ценить Мориарти. Да, иногда он любит поиграть в гения-тирана, но он хотя бы не заставляет выслушивать жалобы от очередной пенсионерки неспособной снять пенсию с кредитки.
Пройдя еще несколько метров Эстер встретилась взглядами со своим напарником «А он знает где должен стоять. Слепая зона.Стоп. В инструкции это было прописано. »
Один из охранников увидел ее и сразу коснулся левой щеки мизинчиком и тем самым сказал: все идет по плану. Не теряя драгоценное время Эстер вытащила телефон и быстро пробежалась пальцами по сенсорной панели.
Механизм запущен. Соблюдай инструкцию.
Отправить.
Все просто прекрасно, но что-то не дает успокоиться. Она снова и снова смотрит на Томаса, охранников, работников. Все в порядке. Так какого черта дурацкие ощущения не покидают ее? Она делает глубокий вдох, вспоминает все чему научилась у мастера по йоге, она дерево, ничто не может нарушить ее покой.
Понемногу Эстер расслабилась, ей удалось себя успокоить, но только на считаемые минуты. Как только чувство тревоги покинуло ее, вырисовалась мама с кричащим во все горло ребенком в одной руке и с сумкой заполненной непонятно чем и мобильным телефоном - в другой. Эстер пыталась красиво уйти, чтобы ребенок не отвлекала ее от работы, но здесь сработала женская солидарность и вот вместо того, чтобы наблюдать за мистером Мэлоун она нянчится с девочкой.
«Никогда не заведу ребенка» - пробежала в голове мысль, когда Эстер наблюдала за тем как горе - мама пыталась среди памперсов, игрушек и салфеток найти кошелек. Девочка успокоилась и теперь выглядела более-менее мило, женщина готова была расцеловать Николс.Люди стоявших в очереди сжалились над дамой с ребенком и пропустили ее к пункту обмена.
Эстер снова вернулась к работе. Кажется, Томас даже не сдвинулся с места. Она подняла глаза вверх и посмотрела на часы - осталось не так и много, но еще и не мало.

Отредактировано Esther Nichols (2013-12-05 18:38:53)

Разве поверил бы Джон, если бы во времена его службы кто-то сказал, что на мирной земле войну он найдет в лице своего соседа и на мониторе автомата? Возвращая себя в тридцатилетний возраст, и осмысливая данную фразу мозгами уже не юного, и совсем не наивного капитана Уотсона, Джон не отнесся бы к этому всерьез. И как показывала жизнь очень, очень зря.
В первом случае это была односторонняя война, серьезно, быть противником Шерлока для кого-то может и приятно, но явно не для человека который делит с ним кров. Яд можно подсыпать не только в еду, и он не обязательно должен убивать. А во всех остальных случаях, жить не хотелось уже заочно. Конечно, они вели бои в кухонных условиях, с равно толикой успеха отвоевывая у друг- друга стол и холодильник, но это больше походило на детское соревнование кто упрямее и ворчливее, чем на полноценную бойню. Однажды такое было только за ноутбук, тяжелый рабочий день, жалоба пациента на него Саре, ночные уговоры Шерлока пойти спать, а не наполнять их квартиру непередаваемым ароматом подгнивших яиц при помощи эксперимента, сделали свое дело. Даже подушечные бои можно превратить в геноцид отдельно взятого гения. Но в остальном, они с Шерлоком были по одну сторону баррикад, и доктор уже не сомневался что такая война нравилась ему куда больше Афганской компании. Здесь было видно за кого, и против чего идет сражение. Ну и конечно же он получал бонусы, хорошего друга, удобную квартиру, а после расследований и еще то что первое не мешало жизни во втором.
Но в случае с автоматами, жизнь Джона была не такой уж радужной. Он был консерватором, и желал чтобы в магазине обслуживали живые продавцы, а зарплату выдавали наличными и в руки. Да пусть хоть в конвертах, хоть по почте, как угодно, но не нужно было ставить этих отвратительных посредников в виде автоматов. Они ненавидели Джона, и это не было его личной паранойей! Серьезно, когда девушка оператор в банке показывала как пользоваться банкоматом, чтобы получить наличные, ее он слушался как миленький, но стоило только ей отойти на пару метров, и все, мы начинаем зависать, выплевывать карты, в общем отрываемся по полной. На Уотсона уже косились в банках, а про Теско можно было тактично промолчать, и грустно улыбнуться. Было бы проще, если бы в магазин хоть изредка ходил Шерлок. Правда, с другой стороны, он определенно не хотел жить на одном молоке.
Погода на улице, была под стать событию, не такому уж и серьезному, если не вспоминать как Джон ходил в банки. Но без денег в кармане жилось плохо, и ездить на метро ему уже совсем надоело. А как проходила оплата безналичным расчетом в магазине… Ох, карма доктора пострадала уже сильно. Поэтому он оделся как можно невзрачнее, Джон такое часто практиковал, хотя и неосознанно, чтобы в случае пересказа забавной ситуации в банке, никто не мог указать что-то конкретное, а “невысоких блондинов в черных куртках” в Лондоне пруд пруди. Если правильно менять одежду, то можно сойти за целую банду блондинов неудачников.
Джон зябко поежился, жалея что не имеет такой привычке как Шерлок носить шарф. Повезло что такси он поймал буквально сразу, забираясь в теплый салон и потирая ладони.
- Национальный Банк, пожалуйста,- не глядя на таксиста сообщил Джон,- и пусть удача сегодня будет с нами…

Как чудесно дремать в своей теплой уютной постели, закутавшись в одеяло, слушать чириканье воробьев с улицы и видеть куски каких-то невнятных, но весьма симпатичных снов…
…и как плохо после такого открывать глаза и понимать, что ты везде и всюду безнадежно опоздал. И не просто везде и всюду, а на дело если не всей, то половины своей жизни-то точно.
Не слишком хорошо к тому же галопировать по квартире – из спальни в ванную, оттуда на кухню и обратно в спальню – пытаясь одновременно натянуть на себя джинсы и футболку, влить в себя чашку чаю и почистить зубы. А потом, не застегивая куртки, нестись по весенним лужам, заставляя тонкую корочку льда жалобно хрустеть и разламываться под ботинками, с тем, чтобы поймать такси, лениво ползущее по улице.
Влетев в теплое нутро кэба, Томас, все еще судорожно пытающийся застегнуть непослушную молнию и лязгающий зубами от некстати пришедшей в Лондон апрельской прохлады, сумел только проорать что-то вроде:
- Нацинбнкибыстр!..
Но таксист, к счастью, оказался понятливым, и через секунду они уже неслись к месту назначения.
Справившись, наконец, со своим гардеробом, Томас достал телефон и в очередной раз с тоской взглянул на дисплей. Операция начнется через две минуты, а ему еще через полгорода пилить. Издав мученический вздох, Мэлоун откинулся на спинку и уже открыл было рот, дабы остановить кэб где-нибудь на углу, как вдруг услышал долгий гудок из включенной на какой-то волне магнитолы, знаменующий начало нового часа, а потом и голос диктора, любезно сообщающий текущее время.
На пару секунд Томас подвис, как старенький процессор. А потом оскалился во все тридцать два – телефон в который раз его подвел, и у Мэлоуна оставался еще вагон и маленькая тележка времени. С какой-то радости его раздолбанная техника, вытащенная из кармана очередного ротозея, вздумала перевести время аж на два с половиной часа вперед, и теперь Томас не только успевал вовремя, но и имел достаточно времени для осуществления своего плана.
Хитрюга-судьба снова решила покатать его на русских горках.
Таким образом, к Первому Национальному Томас прибыл в замечательном настроении. А это значило только то, что действовать строго по плану он уже никак не мог. Он ли не вольный художник? Он ли не обставит все это в сто раз интереснее?
Но и о себе любимом забывать не следовало. Убедившись, что Эстер в банке пока что наблюдается, Томас подошел к одному из аппаратов, показавшемуся наиболее симпатичным – разумеется, передвигаясь исключительно по слепым зонам, что сделать естественно и не привлекая к себе лишнего внимания было весьма непросто, и сделал вид, что выполняет со своей картой некие манипуляции. И в то время, как его правая рука вводила код, левая незаметно доставала специальный клей.
Через пару минут Томас с чувством выполненного долга и с еще более сильным чувством собственного могущества и безнаказанности отошел от аппарата и, взяв валяющуюся на одном из столов газету, притулился прямиком под камерой и сделал вид, что крайне увлечен сводкой биржевых новостей. А через полчаса явилась и Эстер. Заприметив девушку, Мэлоун отложил газету и стал ждать условного сигнала. И только чудовищная сила воли удерживала его губы от ухмылки, способной сделать честь самому Гринчу.

Отредактировано Tomas Malone (2013-12-12 21:47:08)

Зал банка, как показалось Джону, встретил его настороженно. Или же он сам себя уже так настроил, что при каждом попадании на вражескую территорию чувствовал себя, как под прицелом сотни автоматов. Не важно каких. Так что фильм про терминатора, был не самым любимым у доктора.
- Надо же, совсем без очереди,- автоматы загадочно перемигивались сине-зелено-красными огоньками, словно ожидая его следующего хода. Ну что ж, кто сегодня возложит на себя столь ответственную миссию, по уничтожению нервных клеток Уотсона? Не то, чтобы он имел какой то особый план по выбору банкомата, ну там, уровень стертости клавиатуры, натертое пятно от обуви перед ним, и вмятины на боках. Просто у Джона был тут особый любимчик. С этой самой вмятиной. Еще странно, как его до сих пор пускали в банк.
И если бы, кое кто не сломал очередной тостер, черта с два, доктор убил сегодняшнее утро на столь противное дело. С другой стороны деньги нужны были всегда, и желательно в большом количестве. А Уотсон порой бывал романтиком, и позволял себе помечтать, что за все свои неудачи, однажды обнаружит на счету карты приличную сумму. Такое бывало только однажды, после возвращения с армии, где лежали накопленные за три года средства. Увы, но ушли они на квартиру, психотерапевта и долги Гарриет. С тех пор, судьба справедливо решила что взрослый дяденька вдоволь порадовался, и перестала радовать подобный образом бывшего военного.
Джон заставил себя расслабиться. И не выглядеть параноиком, хотя бы в присутствии девушки. Во первых, как он помнил, предыдущая бросила его еще на прошлой недели, или это сделал он, услышав дедукцию своего вездесущего друга? Во вторых, показывать свою слабость перед другими, он ненавидел. Это даже воодушевляло, в такой ситуации.
Банкомат жадно проглотил карту, запросив код, и Джон благополучно проворонил две попытки набора, ведя свою “непринужденную” беседу с Джейн. Потом все же сосредоточился и попал в главное меню, выбирая нужную сумму.
В жизни Джона бывало порядочно неловкий и внезапных моментов. Прыжок с третьего этажа в одном белье из окон женского общежития, общие курсы урологии, и общий душ в армии. Не все они могли похвастаться тем, что являлись так же счастливыми, откровенно говоря не один из них, но Джон зря злился на свою судьбу. Потому что вместо того, чтобы выдать ему пятьдесят фунтов, тот засыпал доктора и его спутницу купюрами.
И это было не образное выражение, видимо он как то долго реагировал, потому что деньги посыпались на пол, как в кино, еще успел подумать Уотсон, прежде чем услышал звук сигнализации. Жаль, что органы охраны, реагировали быстрее их.
- Чертова удача,- цензурно выразил свои мысли по этому поводу доктор, послушно поднимая руки, под дулом пистолета. Обычно, с людьми с такими доводами, спорить было глупо,- теперь вы понимаете, почему я их ненавижу?

ход за охрану Национального банка.

За сколько Сэм продал свою страну и Королеву лично? На что променял спокойствие народа и уверенность англичан в завтрашнем дне? Он не думал о цифрах, только о здоровье его дочери, которому теперь ничего не угрожает. Этими мыслями он утешал себя, когда в банке появился мужчина, о котором он был предупрежден, и леди, которая рассказала ему о приходе мужчины. Усердно изобретая, на что бы ему старательно отвести глаза, страж опоры капитализма обратил внимание на посетителей, сражающихся с банкоматом. Ему обещали, что свидетелей не будет. И вот они, да еще какие. Мужчина громогласно возмущался несговорчивостью автомата и пытался применить силу. И все бы ничего, но в один миг из банкомета полетели купюры, и в достаточно большом количестве. Непорядок. Сэм поспешил к визитерам, доставая оружие.
- Сэр, что Вы делаете? Это попахивает нарушением закона. Оставьте деньги в зале и следуйте за мной, - с этими словами охранник пошел к спуску в подсобные помещения, где были на подобный случай устроены две камеры – достаточно комфортные, но накрепко запирающиеся комнаты, за которыми можно было во всех ракурсах наблюдать с поста охраны. Второй охранник следил, чтобы «преступники» не порывались сбежать.
- Полиция скоро будет здесь. Советую подумать, как Вы, сэр, будете объяснять инспектору произошедшее, - с этими словами Сэм запер дверь камеры. Бросив взгляд на часы, Сэм понял, что именно сейчас в банке случится что-то вопиющее. Он вернулся в зал и подошел к нанявшей его девушке.
- Как нам поступить с этой парочкой? Их присутствие не помешало делу?
Конечно, с камер было видно, как охранник всего лишь осматривал банкоматы на предмет необычных особенностей. Говорил он негромко, постепенно понимая, что сухим из этой истории ему уж точно теперь не выйти. Сможет ли он хоть раз в жизни еще без стыда пропеть «Боже, храни Королеву»?

Ход за Tomas Malone

Джон колотил по автомату, и сердце Томаса сбивалось с ритма. Нервный взгляд на часы – слишком, слишком мало времени, чтобы что-то изменить. А эти двое привлекли внимание охраны, и чем дальше, тем хуже становилось дело. О каком незаметнейшем проникновении может идти речь, если тут, в зале, который должен был быть пустым, совершилось происшествие? Томас проклинал своих работодателей, допустивших подобный идиотизм, и уже начинал тосковать по уходящим от него деньгам…
Но время пришло. Охранник с усердием, достойным лучшего применения, взялся за пару горе-нарушителей, а Томас, плавно передвигаясь от одного слепого пятна к другому, приступил к исполнению своей части великого плана, краем глаза следя за движениями Эстер. В зеленой папке было все – схемы залов и хранилищ банка, указание маршрута и, главное, записка. Даже упоминание, что мисс Николс следует за вором по пятам почти к самому хранилищу и не выпускает его из вида. Поначалу, конечно, это условие ввело Томаса в ступор - одно дело проникнуть в святая святых банка самостоятельно, другое - провести туда девушку. Но, поразмыслив, он положился на желание его заказчиков жить. И Эстер действительно не усложняла его работы, он просто делал то, что ему полагается по специальности. Забавно, что в условиях договора было четко обозначено: красть Томас ничего не должен. Вор не задумывался, зачем кому-то понадобилось совершать подобное – просто делал свою работу настолько спокойно и четко, насколько это позволяла ситуация. Не вдаваясь в отвлеченные размышления, мужчина шаг за шагом выполнял выученные в процессе подготовки шаги обхода системы безопасности. Все ли в этом государстве было так же «надежно» и «безопасно», как это место? Сердце капитализма – и у ног вора. Пусть и первоклассного, но смертного… Чего нельзя было с уверенностью сказать о том, кто эту операцию подготовил. Дверь, другая, пароль, опять камеры, уйти в тень… Увидев хранилище, Томас поспешил исполнить свое предназначение и пуститься в обратный путь, усмехнувшись Эстер, стоящей в нескольких шагах. "Я не совсем выжил из ума, чтобы нарушать условия такого договора", словно бы говорил взгляд вора.

ход за Tomas Malone

Дело было сделано, оставалось малое – невидимкой (ну, или хотя бы тенью) пробраться обратно в зал и выйти из здания Национального банка. И желательно, чтобы Эстер также пробралась вслед за ним без приключений. Томас, пребывавший в легкой эйфории от свершенного, в шутку пожалел, что на тернистом жизненном пути ему повезло меньше, чем одному небезызвестному хоббиту, и волшебного колечка у него не было, и вернулся в холл. Воистину, многолетний опыт, врожденный талант и четкие указания заказчика были ничуть не хуже колечка. Выйдя в зал, Томас отметил, что и охрана, и «нарушители спокойствия» куда-то удачно ушли, зато в зале появились посетители, как будто по особому приглашению (впрочем, вероятно, так оно и было). Не оборачиваясь на Эстер, Томас вышел по пройденным уже слепым зонам из банка, и только в паре сотен ярдов, как и было указано, остановился. В банке наконец-то сработала сигнализация, сотрудников и посетителей охватила паника, а совсем скоро появились журналисты и полиция. Время прятаться.
На первую фразу Эстер вор ответил всего лишь косым взглядом из серии "женщина-за-кого-ты-меня-держишь-сто-лет-оно-мне-надо". Выслушав нотации касательно банкоматов и прочего, Томас даже не высказался в ответ о появлении в зале посетителей, как собирался в начале – настолько весел он был. До самого конца он не был уверен, что выйдет из банка живым и не под конвоем, но все получилось. Радоваться было рано, вот когда расследование зайдет в тупик, можно будет торжествовать. А пока что… Несколько дней не светиться нигде и уж точно на время забросить азартную и любимую, но все же опасную работу и неспешно наслаждаться жизнью, по частям получая гонорар. И на улице воров и отбросов общества бывает праздник, да такой, что мир позавидовал бы… Но мир не узнает. Во всяком случае, Томас в это верил.

“Не удивительно, что они считают меня грабителем, судя по истории на камерах наблюдений,”- спокойно заключил Джон, выслушивая в который раз, один и тот же вопрос. Казалось, охранники попросту потеряли второй лист с вопросами, и надеялись, что никто не заметит подвоха. Доктор от нечего делать изменил свои показания во втором круге, и только после оценил всю глупость поступка. Смешно от их реакции было только первые пять минут, а объяснять полиции разницу в показаниях пришлось бы ближайшие сутки. Уотсон был немного знаком с работой этого органа, чтобы расстроиться уже заведомо.

Хоть бы деньги выпавшие отдали, ну хотя бы сотню, которую он собирался снять абсолютно законно. И вообще, нельзя что ли представить что у доктора в возрасте умерла богатая тетушка? Джон мысленно перечислил родственников, и понял, что даже если кто-то из них разбогател в последние пять лет, имя Джона и Гарриет в их списке наследников стоял бы сразу за сантехником.
Когда их наконец выводили из банка, с которым Джон породнился окончательно, раньше у него была тесная любовная связь только с банкоматами, а теперь почти со всей структурой, Уотсон поморщился от вспышек редких камер. Вот она слава, не сходить с первой полосы криминальной хроники. Только в новом амплуа.
“Даже интересно, что придумают в этот раз? Мне не пойдет образ брутального грабителя, я совсем не похож Ни на Шона Коннери, ни, тем более, на Джорджа Клуни. Так, дальше домушника мое лицо не пойдет.”
Уотсон хмуро улыбнулся одному из фотографов и весьма фотогенично выдал ему средний палец. Пора менять свое амплуа, пусть хотя бы одну байку не выдуманную напишут. Правда, зная навыки репортеров, звучать это должно было так.

“Арестованный Джон Уотсон, демонстрировал нашему репортеру средний палец, штатные психологи утверждают, что это явный признак подавленного гомосексуализма.” Ну и дальше по накатанной, какие у вас отношения с соседом, почему вы живете и работаете вместе. Судя по им статьям, у всех был подавленный признак отсутствия личной жизни.
“Когда-то уж пора было оказаться на той стороне, увидеть жизнь преступников своими глазами. Реалити Шоу просто.”